На портале Отдела внешних церковных связей опубликована статья Павла Кузенкова — кандидата исторических наук, специалиста по истории Церкви и исторической хронологии, доцента исторического факультета МГУ и Сретенской духовной академии, преподавателя Московской духовной академии.
Всем нам хорошо знаком полный титул предстоятеля первой по диптиху Поместной Православной Церкви: «Архиепископ Константинополя — Нового Рима и Вселенский Патриарх». Казалось бы, всем понятно, что слово «Вселенский» здесь — не более чем пышный византийский титул, дань уважения к древней традиции. Ведь православное учение не допускает чей-либо — кроме Самого Христа — «всемирной юрисдикции»: как апостолы в братском единодушии, но самостоятельно и независимо вели свою богозаповеданную миссию, так и основанные ими Поместные Церкви суть сестры, соединенные во Святом Духе как части единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Но совсем иначе воспринимают эту формулу люди, далекие от тонкостей канонического права и не знакомые с церковной историей. В их представлении, отталкивающемся от основного значения слова «вселенная», данный титул выглядит как официальное признание за первым из Патриархов роли лидера всемирного Православия. И это при том, что его паства во всем мире насчитывает около 6 млн человек[1] — примерно 2% от общей численности православных христиан[2].
Что же означает титул «Вселенский», откуда он взялся и каково его действительное предназначение?
Империя как Вселенная
Прежде всего необходимо разобраться с самим словом «вселенная» — по-гречески οἰκουμένη. Это пассивное причастие от глагола οἰκέω «жить, обитать, населять» при обычно опускаемом существительном «земля», то есть буквально — «обжитое человеком земное пространство». Так древние греки называли знакомый им мир, в отличие от далеких областей, либо необитаемых, либо населенных дикими варварами. Обычно под «вселенной» понимался далеко не весь мир, но лишь та его часть, где существовала цивилизация. Правителей больших царств именовались «царями вселенной» — как, например, Кир Персидский в Библии (2 Ездр 2:2). И когда греко-римская цивилизация оказалась объединенной под властью римских императоров, «вселенной» стала именоваться Римская империя. Именно в таком смысле употребляет это слово св. Апостол Лука, когда повествует о Рождестве Христа: «Бы́сть же во дни̑ ты̑ѧ, и҆зы́де повелѣ́нїе ѿ ке́сарѧ А҆́ѵгуста написа́ти всю̀ вселе́нную» (πᾶσαν τὴν οἰκουμένην — Лк 2:1). Термин «ойкумена» означал не столько заселенное, сколько окультуренное пространство античной цивилизации. У других культур были свои «вселенные» — и это понимание сохранялось веками. Например, когда в 1262 году болгарский правитель Иаков Святослав прислал митрополиту всея Руси Кириллу II список Кормчей книги, он писал: «Да ся словом твоим вселенная Руская просвѣтитъ» — «Да просветится словом твоим русская вселенная!»
Когда святой равноапостольный император Константин Великий созвал в 325 г. в Никею епископов со всех концов своей Империи для обсуждения общецерковных проблем, это собрание получило название «Вселенского Собора». Так родился институт всеимперского уровня, на котором по призыву императоров в особо важных случаях собирались епископы со всех концов огромного римского государства — под председательством наиболее авторитетных архиереев, которых со временем стали называть «начальниками отцов» — Патриархами.
Особенно широкое распространение эпитет «вселенский» в смысле «общеимперский, общегосударственный» получил в законодательстве Юстиниана Великого (527-565). В его законах постоянно встречаются слова «вселенная, вселенский» как указание на всю территорию Империи. А в 109-й новелле 541 года император дает исчерпывающее объяснение высших церковных институтов — Вселенских Соборов и Патриархатов: «Еретиками же и отцы назвали, и мы называем тех, кто принадлежит к различным ересям … и вообще всех, кто не суть члены Святой Божией Кафолической и Апостольской Церкви, в которой все святейшие Патриархи всей Вселенной — и западного Рима, и сего царственного града, и Александрии, и Теуполя (Антиохии — П.К.), и Иерусалима, и все подчиненные им преосвященнейшие епископы — согласно возглашают апостольскую веру и предание»[3].
Итак, с точки зрения имперского законодательства, православная вера согласно возглашается пятью «Патриархами Вселенной» и подчиненными им епископами — и именно для свидетельства этого согласия собираются императорами Вселенские Соборы. Порядок почитания Патриархов определен канонами (2 Всел. 3; 4 Всел. 28; Трул. 36) и закреплен в законах Римской империи (Codex Iustiniani, I.1.7, I.2.16; Novella Iustiniani 131 и др.): Рим — Константинополь — Александрия — Антиохия — Иерусалим. Важно отметить, что этот перечень пяти патриарших престолов отнюдь не исчерпывает число автокефальных Поместных Церквей: за его рамками оказываются не только Православные Церкви, находившиеся в ту эпоху за пределами Империи (Грузинская, Аквилейская), но и независимые Церкви внутри ее границ (Кипрская, Карфагенская, Юстинианы Первой). Пентархия, по Юстиниану, символизировала единство Православной Церкви, гарантами которого выступали предстоятели самых авторитетных архиерейских престолов Империи.
И, что самое важное, все пять Патриархов считались «Вселенскими».
Патриарх: первый среди отцов
Приблизительное время чтения: 3 мин.
Если обычного человека спросить, кто такой Патриарх, то, весьма вероятно, он ответит, что Патриарх — это глава Церкви. Действительно, мы часто, например, слышим в новостях про Святейшего Патриарха Кирилла, что «глава Русской Православной Церкви совершил то-то или то-то».
Однако такое словоупотребление нельзя считать безупречным. Ведь в собственном смысле Главою Церкви, которая есть Тело Христово, является только сам Спаситель. Апостол Павел говорит, что «муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви» (Еф 5. 23). Церковь непосредственно основана самим Богом, и единственный Глава Вселенской Церкви — это Иисус Христос.
Однако в Православии Вселенская Церковь в известном смысле состоит из Поместных Церквей. Их на сегодняшний день, которые являются полностью независимыми и самоуправляемыми, всего пятнадцать, и восемь из них — это Патриархаты (т. е., они возглавляются Патриархами): Константинопольский (Турция), Александрийский (Египет), Антиохийский (Сирия), Иерусалимский, Московский, Грузинский, Сербский, Румынский и Болгарский.
Патриархом в Православии называют верховного иерарха, который совершает управление вверенной ему Поместной Церковью совместно со Священным Синодом. И то, что он не властвует в своем управлении подобно единоличному монарху, выражено в древнегреческом слове ὁ πατριάρχης (patriarhēs). Оно образовано от слов ὁ πατήρ (patēr) — отец, и ἡ αρχή (arhē) — власть. Слово «Патриарх» можно перевести на русский, во-первых, как родоначальник или праотец. И, во-вторых, это слово можно также переводить и как «глава отцов» или даже как «первый среди отцов», поскольку ἡ αρχή — это не только власть, но еще и начало.
Патриарх в Православии — это не какая-то высшая степень священства. Он не является носителем высшей сакральной власти в Поместной Церкви, которой Она должна безоговорочно подчиняться. Это скорее почетный титул, которым отмечается первый среди епископов.
Таким образом, Патриарх в Православной Церкви никак не может, как Римский папа в Католической, являться последней и решающей инстанцией по любым догматическим и нравственным вопросам. В Катехизисе Католической Церкви 1992 года, в пункте 882 говорится, что «Римский первосвященник имеет над Церковью, в силу своей должности наместника Христа и пастыря всей Церкви полную верховную и вселенскую власть, которую он вправе всегда свободно осуществлять». И даже Вселенский Собор у римо-католиков считается таковым, только если папа его созвал и утвердил его постановления.
В то же время, например, применительно к Патриарху Московскому и всея Руси в Уставе нашей Церкви на самом деле даже не используется слово «глава». Патриарх там именуется Предстоятелем Русской Православной Церкви, который «имеет первенство чести среди епископов и подотчетен Поместному и Архиерейскому Соборам». Высшими органами церковной власти по Уставу являются Поместный Собор, Архиерейский Собор и Священный Синод во главе с Патриархом. И именно Поместному Собору принадлежит высшая власть в области вероучения, церковного управления и церковного суда.
В таком устройстве церковного управления выражается, что Римо-католическая Церковь больше напоминает абсолютную монархию, в то время как для Православной определяющим является соборное начало. Именно во Вселенском соборе Православие видит высшую инстанцию земной Церкви.
Напоследок еще заметим, что Патриархами также называют благочестивых родоначальников еврейского народа, которые были ветхозаветными святыми. Им Бог впервые дал Откровение, заключил с ними Завет и обещал Спасителя. То есть это слово используется применительно к Аврааму, Исааку, Иакову и его 12 сыновьям. Поэтому Бог Откровения назван в Библии «Богом отцов» (Исх 3:13; Втор 4:37; 12:1; Суд 2:12; 4 и др.), и Богом «Авраама, Исаака и Иакова».
На заставке фрагмент фото https://www. patriarchia. ru
От пяти «Патриархов Вселенной» к одному «Вселенскому Патриарху»
В дошедших до нас источниках эпитет «вселенский» в приложении к архиерею впервые встречается в актах т.н. Разбойничьего собора в Эфесе 449 г.: епископ Олимпий Эвазский в своей речи титуловал предводителя этого скандального лже-собора, Диоскора Александрийского, «святейшим отцом нашим и вселенским архиепископом великого города Александрии»[4]. Через два года, на Халкидонском Соборе, легаты папы Льва Великого подписывались от имени «господина нашего, блаженнейшего апостольского мужа вселенской церкви, епископа города Рима»[5].
Но только в законах Юстиниана (с 530 г.) формула «Вселенский Патриарх» начинает официально применяться в отношении архиепископов Константинополя — Нового Рима[6]. Это новшество было не сразу замечено за пределами Византии, а когда было замечено — немедленно вызвало гневную отповедь со стороны Римского престола. Св. папа Григорий I усмотрел в слове «вселенский» претензии Константинополя на господство в Церкви — о чем он с горечью писал Евлогию Александрийскому[7]. В ответ Евлогий, да и сам тогдашний Патриарх Константинопольский уверяли папу, что это не более чем пышный церемониальный титул. И что, конечно же, истинным лидером христиан всего мира является он, предстоятель Апостольского Престола…
Понимание, что все патриаршие престолы являются вселенскими, сохранялось в Византии веками. Так, на VII Вселенском Соборе представитель Иерусалимского Патриарха Иоанн именовал святейших Патриархов «пастырями вселенной»[8]. А св. Феофан Исповедник (†818) в предисловии к своей знаменитой «Хронографии» пишет, что будет указывать годы «архиереев великих и вселенских престолов — а именно, Римского, Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского, как тех, кто упасал Церковь православно, так и разбойничьим образом правивших в ереси»[9].
Характерно, что в IX в. на прямой вопрос о значении титула «Вселенский», который задал в Константинополе папский посланец Анастасий Библиотекарь, ему ответили, что не потому называют патриарха вселенским (oecumenicus, universalis), что он будто бы епископ над всем миром, но потому, что он имеет начальническую власть над одной из частей населенного христианами мира[10].
Впоследствии византийские канонисты Феодор Вальсамон (XI в.) и Матфей Властарь (XIV в.) подчеркивали, что между пятью Патриархами распределены «области четырех климатов вселенной», не считая «малых Церквей», которые не подчиняются ни одному из Патриархов: Болгарской, Кипрской, Грузинской. И никому из Патриархов «не дозволяется ни отправлять ставропигию в страну, которая подчиняется другому Патриарху, ни брать из нее клирика, дабы не нарушались права Церквей»[11].
Но, несмотря на все это, в имперском законодательстве и византийских номоканонах появляется мысль об особых, уникальных прерогативах Константинополя. Например, в Номоканоне XIV титулов в редакции 880 г. мы читаем (титул I, гл. 5): «О чине Патриархов … и о том, что главой всех церквей является Константинополь, читай 1-ю книгу Кодекса, титул 1, раздел 7; титул 2, разделы 6, 20 и 24; а также 1-й титул Новелл, раздел 2, и титул 2, раздел 3. А 16-й раздел 2-го титула 1-й книги [Кодекса] говорит, что Константинополь имеет председательство над всеми»[12]. Вторит этому тексту и «Исагога» императора Василия I (886 г.), где сказано: «Константинопольский престол, украшенный царством, объявлен первым соборными решениями; следуя им, божественные законы предписывают и тяжбы, бывающие в других престолах, передавать на его рассмотрение и суждение» [13]. Характерно, что ни один из перечисленных в Номоканоне текстов не говорит о Константинополе как о «главе всех церквей» и ни один из законов не предписывает всемирной юрисдикции Константинопольского престола. Но если говорить о территории самой Империи — то в этом случае утверждения Номоканона и «Исагоги» справедливы.
Дело в том, что к IX веку Византия потеряла все свои владения на востоке и западе, и ее границы фактически совпали с областью канонической юрисдикции Константинопольского Патриархата. А поскольку сфера действия законодательных сводов по определению ограничена территорией Империи, то и обозначенные там прерогативы Константинополя этой же территорией и ограничиваются. И этому прекрасно соответствует его титул «Вселенского» — где под «вселенной», как обычно, понимается Римская (Византийская) империя.
