У большинства людей имеется двоякое мнение по поводу Русской православной церкви. С одной стороны, это полуразрушенные храмы со служащими в них священниками, которые из последних сил трудятся для восстановления прихода. С другой — роскошные церкви и батюшки в них в расшитых золотом одеяниях, проживающие в шикарных особняках. Что же из этого миф, а что правда, и как на самом деле живут священники в России? Мы хотим приоткрыть завесу тайны и поделиться с вами информацией, которую рассказал нам один из священнослужителей.
Обучение
В России есть не один десяток учебных заведений, где можно получить образование священнослужителя. Наиболее престижными считаются:
- Московская духовная семинария;
- духовная академия в Санкт-Петербурге;
- Троице-Сергиевская академия;
- Российский православный университет.
В общей сложности в Российской Федерации функционирует восемь православных вузов, 50 духовных семинарий, 32 духовных училища и 1 общецерковная аспирантура и докторантура имени святых Кирилла и Мефодия.
Обучение в семинарии длится пять лет. На протяжении этого времени ученики изучают базовые богословские основы, включая введение в богословие, Библейскую историю, катехизис, догматику, сравнительное богословие, пасторскую педагогику и сектоведение. Обязательно прохождение курса психологии. Все эти знания требуются для дальнейшей службы в приходском храме, соблюдения всех церковных традиций, умения общаться с прихожанами.
Какие льготы, возможно, появятся в будущем в РФ для покупателей электромобилей
Это должно быть больше, чем зарплата: как найти работу, которая нравится
В шкафу или на подоконнике: как оборудовать импровизированный домашний офис
Требования к священнику
Конечно, к священному последователю выдвигаются некоторые требования, как и к любому кандидату на должность. Давайте рассмотрим их подробней:
- Возраст от 30 лет.
- Один официальный брак.
- Быть прихожанином.
- Иметь рекомендации от священнослужителя, стоящего выше по званию.
- Иметь образование, полученное в духовном училище и семинарии.
Помимо прочего, человек, готовящийся стать священником, должен регулярно молиться, выучить церковнославянский язык, знать Священное Писание, деяния Вселенских Соборов и т. д., следить за своим внешним видом.
Священник ежедневно общается с прихожанами, поэтому большое значение имеют и его человеческие качества, такие как: отзывчивость, сердечность, порядочность, честность, умение правильно выстроить отношения с верующими и не верующими людьми.
Разоружите честным комплиментом: как реагировать на зависть коллег
Никогда не стоит верить им на слово: как работать с коллегами-подхалимами
Дополнительные выходные дни: как работодателю удержать старых сотрудников
Но все же самое главное требование к священнику православной церкви — это вера. Поскольку он является своего рода посредником между Богом и людьми, а веру можно нести в мир только с открытой и чистой душой.
Дорога к храму
Поселок Млево расположен на севере Тверской области, вдалеке от больших дорог. В Вышнем Волочке нужно свернуть с трассы Москва-Петербург, какое-то время ехать по узкому шоссе на Удомлю, затем опять повернуть, на боковую дорогу, и ждать того момента, когда на ней неожиданно кончится асфальт. Случается это прямо посреди леса: машину подбрасывает, и водитель сообщает: — Все, нормальных дорог дальше нет. Сперва автомобиль трясет слегка, потом начинает трясти сильнее. Через какое-то время ухабы становятся до полуметра в высоту, и остается лишь удивляться — как люди умудряются преодолевать их на стареньких «Волгах» и «Жигулях». Вокруг начинается плотный сосновый лес, в который даже местные старожилы стараются ходить аккуратно. Потеряться здесь проще простого, да и хищных зверей полно: кабаны, волки, медведи… От Вышнего Волочка до Млево чуть больше часа пути, по окончании которого первым делом замечаешь колокольню храма — Спасо-Георгиевская церковь возвышается над округой, служа здесь главным ориентиром в течение вот уже двухсот лет.
Спасо-Георгиевский храм огромен, и своими размерами лишний раз говорит о том, как много людей жило два века назад в этих ныне почти заброшенных краях. Фото Андрея Безлепкина
Размером и внешней роскошью этот храм ничуть не уступает городским. Барочная архитектура, высокие потолки, внутренний простор. Все это строилось с расчетом на сотни прихожан и нескольких священников. Вокруг тогда было много больших деревень. Теперь в каждой из них остались жилыми один-два дома. Это настоящая глубинка со всеми присущими ей особенностями и проблемами. Здесь все по-другому, не как в городах. И роль священника, его отношения с людьми и властью в деревенском микрокосмосе— тоже особые.
Доход священника во времена Руси
Во времена Руси доход священника состоял из некой части от суммы пожертвований, на которую жила вся его семья, оставшееся тратилось на обустройство храма. Позже из-за небольших сумм добровольных пожертвований церковь установила фиксированную плату на ряд услуг, оказываемых священниками. Благодаря такому решению появилась возможность планировать приходской бюджет.
В начале прошлого столетия доход священника складывался из земельного надела, а также платы за проводимые им церковные обряды, при этом 2/3 забирали псаломщики. Плату принимали не только в денежном эквиваленте, но и натуральными продуктами. Усугубляли положение налоговые отчисления в размере 25 % на содержание духовных учебных заведений.
Попутные товары на кассе: что еще «сжигает» деньги и как избавиться от этого
Мышление дефицита денег: слепая вера в успех людей и другие признаки скупости
«Богатые — корыстные и глупые»: как родители программируют своих детей на нищету
Заработная плата сегодня
В наше время дело обстоит совершенно иначе. Работник Православной церкви поведал нам. Что на сегодняшний день священнослужители, как и обычные граждане, имеют трудовую книжку с указанием должности, номер в ПФ, полис ОМС. Всеми экономическими делами в российской церкви с 2009 года заведует Финансово-хозяйственное управление Московской патриархии.
Зарплата священника определяется настоятелем в виде фиксированной суммы, она ориентирована на среднюю заработную плату в каждом конкретном регионе. Ее размер во многом зависит и от финансового положения прихода. Иногда это более чем достойная для жизни сумма, а порой и минимальная. Часть служителей церкви и вовсе работает безвозмездно, зарабатывая в другом месте в свое свободное от служения время.
Священнослужитель привел нам некоторые цифры, чтобы было понятно, о чем идет речь:
средний доход – 25 тыс. руб.;
- в Московской области – 60 тыс. руб.;
- в Ленинградской области – 50 тыс. руб.;
- в Приморском крае – 100 тыс. руб.
От чего зависит зарплата
Доход каждого храма состоит из пожертвований за венчания, молебны, крещения, панихиды и подобных мероприятий, продажи свечей, книг и разной утвари, поминовений. Все эти денежные средства получает настоятель храма, он же отвечает за их распределение — платит взносы в епархию, оплачивает коммунальные услуги, выдает заработную плату, приобретает предметы для богослужений, осуществляет ремонт церкви.
Эта сумма для каждого храма разная, поскольку зависит от множества факторов: места его расположения, количества прихожан, наличия попечителей и меценатов.
Высокий доход, как правило, имеют настоятели больших и богатых храмов в крупных городах. Иногда он сопоставим с заработком бизнесмена среднего звена. То есть на хороший ремонт в квартире, иномарку и ежегодные поездки за границу вполне хватит. Рядовые священники, в том числе служащие в этих роскошных храмах, настоятели церквей в деревнях и маленьких городках имеют средний заработок, если не сказать низкий. Поэтому размеры месячной заработной платы могут варьироваться от 10 до 100 тысяч рублей.
Засасывающая трясина: как попросить помощи, если вы погрязли в кредитах
Четкое, честное общение внутри себя и с другими: в чем суть обязательств в жизни
Совместные счета и юридическое соглашение: как защитить свои деньги в отношениях
Заочный приход
Главные помощники отца Владимира — это супруга и городские, которых вокруг становится все больше и больше. Врач из Москвы, техник с АЭС в Удомле, еще люди из Твери, Москвы, Питера и ближайших районных центров — все они прихожане далекого сельского храма. Получается своеобразная «заочная» община. Кто-то приезжает на день, чтобы просто помочь на приходе, а у кого-то поблизости есть дома, где они живут летом. Число последних растет стремительно. За пару лет цена на деревянную избу в районе Млево взлетела с семи тысяч рублей, до ста сорока тысяч. Среди горожан, помогающих отцу Владимиру, есть воцерковленные люди, а есть и те, кто впервые столкнулся с реальной Церковью только здесь.
— Я иногда спрашиваю: что же вы в городе к священнику не пошли? Они мне отвечают: «Да его не поймать никогда!» Я говорю: «А вы пробовали подойти, когда он крест дает целовать после службы?» Нет, говорят, не пробовали… Впрочем, порой в городе им и мысль о храме не приходила. Только когда в наши края приехали, в нашу церковь зашли… Такое тоже бывает.
Помощь людей из города — важнейший ресурс для сельского священника. Они помогут и материально, и собственным трудом. Горожане приезжают петь на клирос, помогают с реставрацией храма. Отец Владимир никогда не просит денег, да и предлагают ему не деньги, а конкретную помощь. Самый распространенный вопрос: что нужно в первую очередь. Колокола? Сами привозят и помогают установить. Покрыть крышу? Закупают материалы, помогают с работниками. — Так, может, лучше тогда в город переехать? Ведь и в городе священников не хватает. — Не хватает. Но в деревнях — тоже люди живут. И мы им нужны. Пусть их меньше, но от этого они не перестают быть людьми.
Дополнительный заработок и пенсия
Заработок священника не ограничивается окладом, он также зависит от спроса на его услуги и щедрости прихожан. Требы — это службы, которые оказываются священнослужителем на заказ, а именно в частном порядке.
Во многих церквях наблюдается тенденция четкого определения размера платы за определенный вид этих служб. Однако так быть не должно, это не христианский подход. За них разрешается благодарить деньгами, но на свое усмотрение. Тарифов на церковные услуги быть не должно.
Государственная пенсия для священников не предусмотрена. Однако по достижении 65-летнего возраста священник получает начисления от епархии. В случае серьезных проблем со здоровьем возможны и более ранние выплаты, все эти вопросы решаются в индивидуальном порядке.
Деревенские
В прошлом (2007 — прим. ред.) году много писали и говорили о том, как опасно быть сельским священником. Отец Владимир с этим не согласен. Трудно — да, подчас даже очень. Но особой опасности он не видит. — Я только один раз по-настоящему испугался, когда у меня иконы купить приехали, — признается он. — Тогда мне чемодан с деньгами показали: «Можно, говорят, посмотрим: вдруг у вас иконы в храме старинные найдутся?» Вот тогда я испугался, понял, что эти, если что-то ценное найдут, — ни перед чем не остановятся. Еле их прогнал… А местных ребят я не боюсь: здесь очень хорошие люди. Пьют, конечно, ругаться могут, но не больше… Да и меня уважают. Я тут драки деревенские разнимал, потому что меня-то бить не будут. Влез бы кто другой — от обоих дерущихся получил бы, а священника уважают. Уважают и немножечко стесняются. Приходят с бедами и житейскими вопросами. Но переступить порог храма во время службы, исповедаться и причаститься — словно бы не решаются. Первое время отец Владимир и вовсе служил для единственного прихожанина — своей супруги. Потом ситуация немного изменилась к лучшему.
Палата с «социальными койками» в больнице — фактически дом престарелых. Здесь лежат люди, которым некуда идти после выписки. Для многих из них священник — единственный человек, приходящий их навестить.
Субботним вечером на службе целых пятнадцать человек — настоящий рекорд. Правда, ни одного мужчины за исключением алтарника, который приехал из Мсты. В основном, бабушки, но есть и дети. Женщина, приехавшая к отцу Владимиру по хозяйственному вопросу, с непокрытой головой стоит у самой двери — стесняется. Одна из бабушек что-то шепчет ей, предлагает знаками подойти. Та отказывается, мнется, и лишь в самый последний момент соглашается — быстро надевает предложенный ей платок, подходит помазаться маслом. После службы беседует с отцом Владимиром на крыльце храма: — Батюшка… я еще спросить хотела… а можно трех мальчиков покрестить? — Конечно. А сколько им уже? — Младшему — тридцать… Мирской авторитет священника непререкаем. Никаких слухов про то, откуда у батюшки машина, телефон и так далее, здесь не бывает, — все и так это знают. О том, что отец Владимир поможет в беде, тоже известно каждому. Но на исповедь почти никто не приходит, единственного паренька-подростка, решившегося ходить в храм, задразнили «богомольцем», и он бросил. И, конечно, вокруг процветает стандартный для любой деревни набор бед, о которых и писать уже нет смысла. Достаточно сказать, что год назад в соседнем селе погибла шестнадцатилетняя девушка — на дискотеке принимала участие в соревновании, кто выпьет больше спирта… — Чтобы изменить что-то, здесь нужны две вещи, — говорит отец Владимир. — Надо, чтобы я, священник, всегда проповедовал и терпеливо разъяснял людям их ошибки. Но человек — свободное существо. Услышав мои слова, он сам должен на них отреагировать. Я стараюсь делать все, что в моих силах, но пока люди не идут в храм — я бессилен. Бывало, что отцу Владимиру удавалось добиться успехов. Однажды женщина из Вышнего Волочка привезла совершенно пьяного мужа и со словами: «Помогите ему излечиться!» оставила на попечении священника. Сейчас бывший алкоголик не пьет. Бросил. При поддержке, советах и молитвах отца Владимира. Но во многом и потому, что сам хотел бросить, хватался за любую работу, помогал в храме — лишь бы занять себя чем-то и отвлечься от мыслей о спиртном. Увы, такие случаи — скорее исключения, нежели правило. — У нас ведь человека даже к работе пристроить трудно. Он у тебя аванс будет клянчить, а потом не сделает ничего! — сокрушается отец Владимир. — Денег им давать нельзя, а уж водку — и подавно. Кто водкой расплачивается, сам грех на душу берет… И вообще, не стоит все на деревенских валить, ведь городские им не помогают, а все больше наоборот. Вот говорят, скажем, что тут одни суеверия. Ну да, правда. И пруд тут есть, который стороной обходят, «потому что в нем русалки», и в березе «духи обитают». Но когда городские приезжают, у них же в голове такая же каша. У нас уже до того доходит, что городские деревенских этим глупостям и учат! — Получается, вы тут стараетесь зря? — Почему? — Ну, ведь вы говорите с людьми, а они вас не слышат. — Да, не слышат. Но я уже не только для них стараюсь, но и для их внуков. Внуки у них уже другие будут. — Думаете, здесь жизнь еще три поколения продержится? — Думаю, через три поколения она станет лучше.
Торговля в церкви
76 правило Шестого Вселенского Собора запрещает торговлю в церкви и на ее территории, однако на деле все совсем иначе. Типичным оправданием является нежелание большинства прихожан вносить пожертвования даже за свечи. Возможно, в этом есть смысл, но все же раз на раз не приходится, один человек может внести сумму, покрывающую расход всех свечей за день. Церковь посещают не только неимущие, но и щедрые прихожане.
К примеру, в Греческой православной церкви свечи можно взять бесплатно, но она находится под покровительством государства. Понятно, что для деревенского прихода это насущные проблемы, но поверить в финансовые проблемы храма Христа Спасителя крайне сложно.
Где живут священники?
Часто мы видим священников в дорогих одеяниях и приезжающих на работу в люксовых машинах. Мы думаем, что они живут в особняках, часть жилплощади которых выделило государство.
Но священник, с которым нам довелось пообщаться, рассказал, что они не получают жилплощади. Для многих, кто хотел бы оставить недвижимость в наследство семье или детям, это большая проблема. Поскольку после окончания духовного училища священника могут отправить в любой уголок страны, где жить он будет в специальных так называемых «церковных домах». Если назначается перевод в другой приход, дом освобождается и его занимает новоприбывший священник.
При желании приобрести собственное жилище, его можно только заработать. Здесь уже все зависит от личностных характеристик священника и жизненных обстоятельств, насколько чист на руку, каков менталитет прихода и размер заработной платы.
Нашли нарушение? Пожаловаться на содержание
Три дня в семье сельского священника (56 фото + текст)
Село Сабынино, которое находится в пятидесяти километрах от Белгорода, было родовым имением князей Волконских. Род у князей старинный, ведется от князя Новгородского Рюрика. Князь Федор Иванович Волконский со своим сыном Федором в смутную пору (1604-1605 гг) были воеводами в Белгороде. Князь Иван Федорович в 1639 г. воеводствовал в Усерде (давно исчезнувшем городе на границе Белгородской области). Потомки брата Ивана Федоровича — Петра — поселились здесь надолго и выбрали для себя село Сабынино. Основатель сабынинского имения князь Иван Николаевич Волконский – участник Семилетней войны. Родился в 1730, а в 1758 г. имел чин поручика. В Сабынино у Волконских был большой дом с пристройками, парк с каштановыми и липовыми аллеями. Само село славилось ярмарками, на которые приезжали из самых разных областей России и Украины. Здесь стояла большая красивая церковь, за оградой которой находилась родовая усыпальница князей Волконских. Местные старожилы еще помнят восемнадцать больших надгробных камней с именами основателя имения, его детей и их родственников. После революции церковь была уничтожена, а князья сумели уехать – их не тронули. В княжеском доме устроили школу, но во время войны и она была разрушена до основания. Оставшиеся надгробные камни после войны потихоньку растащили на хозяйственные нужды. В начале шестидесятых, когда в селе поставили памятник погибшим воинам, три надгробных камня, которые остались чудом, установили рядом с тем местом, где когда-то был храм. Это, по сути, всё, что осталось от былого села Сабынино.
После начала перестройки местные колхозы и совхозы постепенно разорились. Были еще попытки возродить на местных полях, которые раньше славились своими урожаями, сельское хозяйство. Приезжали люди из Москвы, покупали остатки ферм, зерновые угодья, но дела шли плохо и теперь, когда едешь по грунтовой дороге от шоссе из города, справа и слева виднеются развалины хозяйственных построек. В Сабынино теперь живут около ста человек — в основном старики. Здесь нет ничего – ни магазина, ни почты, ни поликлиники. Местная начальная школа закрылась — в нее некому стало ходить. Рядом с надгробными камнями князей Волконских стоит разрушенное здание магазина. До Белгорода отсюда не добраться – нужно сначала доехать на автобусе, который ходит три раза в день, до районного центра, а уж оттуда ехать в областной. В центре села огромный пустырь — здесь раньше проходили те самые знаменитые ярмарки и местные жители раньше находили в земле разные диковинные монеты, оставшиеся от тех времен. Сейчас здесь запустение и тишина — жизнь ушла в другие места.
За тремя княжескими камнями виднеются два кирпичных жилых дома. В том, который слева, живет большая семья из одиннадцати человек. Когда-то родители отца Владислава уехали из Белгорода и начали здесь новую жизнь. Отставной военный и преподаватель университета стали фермерами. Теперь это называется «домом батюшки» — Владислав, став священником после окончания Православного Свято-Тихоновского университета, встретил единомышленницу, которая стала матушкой Еленой. Здесь они и живут теперь вместе с родителями отца Владислава и детьми — Иваном, Софией, Андреем, Ксенией, Александрой, Ольгой и маленьким Владиславом, названным в честь приемного отца. Сюда-то я и приехал в прошлую пятницу, чтобы увидеть всё это своими глазами и рассказать об этих людях вам.
Все умещаются в пяти комнатах — живут тесно, но дружно. У трех взрослых девочек две комнаты, батюшка с матушкой спят вместе с малышами, старики живут внизу и еще в одной комнате устроен рабочий кабинет с библиотекой. Есть еще кухня со столовой в пристройке.
«Копейка» на фотографии давно не ездит — это был подарок одного из прихожан и отец Владислав отъездил на ней сполна. Сейчас у семьи на ходу старенькая «четверка», подаренная архиепископом, и такой же полуразбитый «Соболь» — тоже чей-то подарок.
Без машины батюшке никак. Церковь, в которой он служит и, которую пять лет строил вместе со всеми, находится в пяти километрах от его дома — в селе Кривцово. Было время, когда отец Владислав ходил в старую церковь и на строительство новой пешком — чуть ли не каждый день.
В пятницу я попал с корабля на бал — отец батюшки Николай Григорьевич привез меня с вокзала домой, а в церкви в это время уже шла служба. Туда мы и отправились с малышами и их мамой. Все дети, исключая маленьких Владика и Софию, помогают отцу вести службу. В тот день отец Владислав служил молебен святой Ксении Петербургской и девочки пели вместе с матушкой. София сидела то на скамейке, держась за руки Ксении, то у мамы на руках.
В храме с утра холодно и все одеты в теплое.
Пока батюшка вел службу, я знакомился с детьми. Слева – это Иван, родной сын Владислава и Елены, справа — приемный сын Андрей. Андрюшка потом ходил за мной хвостиком, лез в каждый кадр и тщательно проверял результаты на экране фотоаппарата.
Нет, давайте я сделаю, все-таки, небольшое отступление и скажу пару слов про детей, которых взяла к себе семья из Сабынино. Мне рассказали историю каждого из них и каждая такая история способна перевернуть отношение к людям вообще. Я взрослый человек, всякого повидал и меня, как казалось, ничем уже нельзя удивить. Однако, того, что пережил каждый из приемных детей в семье отца Владислава, хватило бы на целый океан человеческого зла и несправедливости. Я не буду писать об этом, это было бы бестактно и бессердечно. Вы просто поверьте и посмотрите на них внимательно. Рядом с нами таких – тысячи. Мы их просто не видим.
У Ксении в пятницу был день ангела. Она читает молитву на старославянском — громко, отчетливо и с большим удовольствием. Ксюша — старшая среди детей, очень серьезная, умеет делать по дому всё.
После службы батюшка причастил всех желающих и, в первую очередь, детей.
Именинникам — простенькие, под стать тощему семейному бюджету, подарки.
Этот небольшой холл перед детскими комнатами заменяет ребятам игровую. Андрей показал как он умеет вертеться на кольцах. Тут же его сменил Ванька, за ним потянулась и маленькая София.
На обед собирается вся семья. В пятницу на столе только постное. Перед началом трапезы батюшка читает молитву, малышня вторит ему невпопад.
В рабочем кабинете стоит гладильная доска – больше её некуда поставить. Матушка гладила мне бельё и рассказывала, как собирает по крохам сведения о Волконских, мечтает найти потомков, привезти их сюда. Матушка Елена, как и отец Владислав, заканчивала Православный университет в Москве. Если отца дети побаиваются, то маму обожают и пытаются помочь ей во всем. Даже в глажке белья, представьте.
