Евангелие о блудном сыне: «Встал и пошел к отцу своему»

Катастрофа любви

Что мы чаще всего подразумеваем под любовью? То, что на самом деле любовью не является. Мы все время пытаемся вписать ее в логическую цепочку причин и следствий, мы постоянно ждем от любимых людей ответных действий, мы требуем, мы любим за хорошее и ненавидим за плохое.

Есть традиционные церковные трактовки евангельской притчи о блудном сыне, которые я, безусловно, принимаю. Но измерения притчи бесконечны, и для каждого из нас она всегда будет звучать согласно собственным мыслям и переживаниям. Эта притча, конечно, и о прощении, и о покаянии, и об опасности показного благонравия, и об отношениях с Богом. Но для меня она прежде всего — об одной тотальной проблеме: о нашей неспособности любить. Поэтому я хотел бы сказать о тех трех моментах в притче, которые для меня особенно важны.

Первый момент — это то состояние, в котором отец бежит навстречу своему сыну. Хотя отец же еще не знает, что сын идет к нему с покаянием! А если он сейчас нахамит и скажет: «Мерзавец, дал мне мало денег!»… Но в первые же секунды, когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился! И ведь он даже не идет — он бежит навстречу своему сыну! Он его уже принял! Он его уже простил! Вернее, он на него и не обижался! И он просто не может не бежать — потому что любит. Вот это и есть любовь.

Второй момент — это реакция отца на падения своих сыновей. Фигура отца, его действия и слова в этой притче потрясающи. Поражает не только что, но и как он говорит. Евангелие вообще-то не боится выразительных средств, но обратите внимание: о чувствах любящего отца в этой притче практически ничего не говорится.

Когда младший сын попросил раньше времени свою долю (часть наследства, которая по праву ему полагается, — другое дело, что получить ее можно после смерти отца), нет даже намека на то, что отец расстроился или рассердился. Это важно. А ведь сын его пошел на очевидное преступление, потому что в те времена, когда Христос рассказывал эту притчу, растратить деньги, завещанные семьей, значило совершить страшный грех. И связано это, в первую очередь, не с тем, что ты пропил или с девчонками прогулял — а с тем, что ты отказался от очень важной идеи служения предкам и потомкам, служения семье, роду. Прервать эту цепочку означало стать в глазах своей семьи отступником. Человек, оскорбивший своего отца, считался мерзавцем и по ветхозаветному закону заслуживал смерти (ибо сын мой был мертв и ожил, — говорит потом отец).

Но когда сын предъявил отцу требование о своей доле и тем самым бросил себя в пропасть греха, отец просто разделил им имение. Не с сожалением, не с гневом, не с проклятием или как-либо еще. Просто разделил. Потому что там, где любовь, — там и пространство свободы.

Обратите внимание, что отец за сыном не бегал. Он не организовывал никаких поисков, не просил своих друзей тайно подкармливать сына, как это было бы в каком-нибудь французском романе про доброго отца, который следил, переживал и ждал. Нет, отец работал со старшим сыном. Отец пахал: он думал о своих праправнуках, ему некогда было думать о чем-то другом. Сын ушел, он сам сделал свой выбор, и вернуться он тоже должен сам. Это касается и каждого из нас: мы сами должны вернуться к Богу, если когда-то отказались от Его помощи, Его заступничества.

Точно так же не сказано, как отец звал старшего сына, когда тот осердился и не хотел войти в дом. С любовью, ласково, с негодованием? Христос говорит так: Отец же его, выйдя, звал его. Отец просто вышел к своему — тоже любимому — сыну. И снова чувствуется это невероятное пространство свободы.

Зато как счастлив отец, как он ликует, когда возвращается блудный сын! Сын хотел лучшей жизни, хотел сам стать таким же, как его отец. Жизнь без отца — мы подразумеваем жизнь без Бога — мыслилась им как что-то хорошее, самостоятельное. Но вот, он «приходит в себя» (это невероятное деепричастие — придя в себя!), и осознает весь ужас от потери богатства, которое, конечно, измеряется не только деньгами. Отче! я согрешил против неба и пред тобою! — сказать так может только человек покаявшийся. Недостоин называться сыном твоим — то есть не прошу столько же, сколько у меня было. Теперь — в наемники, теперь позволь мне жить в подвале дома, в котором у меня когда-то была комната. Сын занижает планку своих требований до предела, в его мыслях не было даже мечты о бычке и кольце.

Третий момент — пропасть, в которую опрокидывает себя старший брат. Узнав о причине всеобщей радости, он даже в дом войти не хочет! С ним, по сути, случилась та же беда, что и с его младшим братом. Он совершает ровно тот же самый грех: осуждает отца и отказывается от брата. И неважно даже, что он не уходил в далекую страну, не кутил с блудницами. Важно, что он вычеркнул отца и брата из своего сердца. Хотя в чем его проблема? Отец его любит и так! Но старший сын хочет, чтобы тот любил его за конкретные вещи. Он ведь все соблюдает! И поэтому его должны любить больше, чем беспутного, неблагодарного сына, который загулял. Он-то не такой!

Да, он не такой. Но он мыслит как фарисей. Для него, как и для фарисеев, важно лишь внешнее соблюдение правил, только внешнее благолепие. Все мое твое, — говорит ему отец. Давай вместе радоваться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся.

В чем суть, смысл

Притча также – описание всякого грехопадения и пути покаяния:

• удаление от Бога есть отвержение Источника жизни, а потому никакое дело без Него не может быть благоуспешно; может быть потому, что без Бога человек перестает видеть смысл; вот и блудный сын тратит имение отца – просто, чтобы тратить;
• Бог никогда не принуждает человека быть с Собой – отец безропотно отдает сыну имение, не ропщет, не наказывает – лишь отпускает;
• печалясь о сыне, отец не ищет его, не уговаривает вернуться, лишь ждет – так для Господа неприкосновенна свобода человека; даже если она ведет ко злу, это – его выбор, пусть даже неправильный, вызывающий скорбь;
• но лишь намерение изменить свою жизнь, показанное человеком произволение привлекает к грешнику обильную Божию помощь, благодать.

Надежда, которую я больше всего боюсь потерять

Притча о блудном сыне звучит сегодня на всех уровнях, она говорит нам не только о том, что касается нашей веры. Наше общество — это общество, которое не только потеряло Бога, но и потеряло семью. Сколько у нас «родовых шрамов», страшных травм, которые мы несем из того времени, когда разрушались храмы, когда было столько войн, когда с лица земли стирались целые семьи и их род прерывался… Мне очень не хватает общей линии, которая тянулась бы от дедов-прадедов, она не ухватывается. Я не живу в доме, который построил мой дед. У меня от него не осталось ничего материального. Мы с прадедами не связаны профессией. И эта страшная рассыпанность нашей жизни проявляется сегодня в самых простых вещах.

Например, когда мои старшие дочери решают, поедут они в отпуск со мной или со своими друзьями. Будут ли встречать Новый год в своей большой семье, вместе с отцом, или не будут. Вот в таких, казалось бы, мелочах сегодня теряется связь с родом. Это очень опасно, эта линия не должна прерываться. И вот сижу и все это переживаю. Я глубоко общаюсь со своими дочерями, но они обе идут путем самостоятельного выбора. Они взяли свою часть. Да, наверное, они «тратят» ее не так бестолково, как блудный сын. Но мне все равно от этого очень больно. Осуждать их за это — глупо. Сетовать или возмущаться — абсолютно бессмысленно.

И поэтому, вновь и вновь перечитывая притчу о блудном сыне, я задерживаюсь на строках и когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Отец бежит, и его состояние в этот момент для меня очень важно. Его бег пронизан абсолютной надеждой. Получается, так и надо жить — бесконечно надеясь. И на Новый год мои дочки все-таки пришли!

Кто автор

История содержится только у одного Евангелиста, св. Луки, в 15 главе. Однако считать его «автором» притчи, конечно, неверно: ведь Апостол лишь записал сказанное Учителем.

Еврейская традиция

Кроме Евангельской, существует также версия притчи, восходящая к устной традиции иудеев. Ее связывают с праздником новолетия, именуемым Рош Хашана, или Днем трубных звуков, когда на молитвенных собраниях звучит рог – шофар.

Интересный факт

Празднование Нового года, которому предшествует сугубое покаяние, связывается с историей ушедшего от отца сына. Согласно иудейской версии, он, живя на чужбине, даже забыл родной язык, так что отец узнал его лишь по голосу – его крик символизирует шофар.

Стоит сказать, что эта версия притчи возникла среди хасидов – течения иудаизма XVIII в., а потому не может считаться древней.

Я сам лишь недавно вернулся к отцу

Вообще, у меня самого сравнительно недавно произошло воссоединение с собственным отцом, с которым я до 40 лет практически не общался. Его в моей жизни просто не было. Была мама, была бабушка, а отца не было. Мне не говорили, что отец — подонок, он бросил нас. Нет. Но и другого не говорили. Просто разошлись — и все, как-то так.

Наверное, просто сказать: «Ой, пойду-ка я схожу к отцу», — невозможно. Как правило, это решение, связанное с сильным потрясением, с покаянием. Лет 10 назад в моей жизни случились такие потрясения, связанные с потерей близких мне людей, со многими другими проблемами. Было время, когда я фактически не мог ходить на двух ногах, настолько мне было плохо. В какой-то момент начался сильнейший кризис. Все это не было напрямую связано с отцом. Но я вдруг увидел, что многое, происходящее в моей жизни, связано с его отсутствием. И осознав это, я подумал: надо срочно к нему лететь.

Я лечу к отцу и уже там узнаю о трагических событиях, которые произошли и в его жизни. Помню, я взял с собой друга, который занимается психологией, и мы с ним поселились на некоторое время в доме моего отца, у моря. Наедине мы с другом много разговаривали, я пытался переварить происходящее, бесконечно продолжал разборки: кто кого бросил, мама или папа, почему, зачем, кто виноват, что сказала мама моей мамы, что ответил дедушка, что возразила тетя, кто что разрушил…

И вдруг — как вспышка. В тот момент, когда я убежденно твержу другу о том, какие мы с отцом разные, он говорит: «Слушай, какие глаза у твоего отца! Такие светлые, такие глубокие!» Это был невероятный момент: его слова просто врезались в меня, я как будто вынырнул из какой-то бездны. Я вдруг понял, что должен смотреть на этого человека не через призму каких-то совершенных им 30 или 40 лет назад поступков, не через выяснение подробностей, кто кого предал и кто кого подвел, не через упреки за детство, проведенное без него, за маму… Копошиться в этом… Правильно ли? Конечно, это не значит, что надо совсем перестать обращать внимание на факты, но все это вообще не должно ничего менять в моем изначальном отношении к отцу. Благодарность и молитва — это первое. А с Богом разве не так?..

У меня трое детей, и каждому из них я уделял совершенно разное количество времени и внимания. Если говорить о двух старших дочерях, то правильнее будет употребить глагол «не уделял». Но я все же надеюсь, что в них победит отношение к родителям как безусловной божественной данности. Очень на это надеюсь. Не из-за эгоизма, не потому, что хочется, чтобы кто-то тебя жалел и ухаживал за тобой в старости. Совсем нет. Просто я сам на себе это ощутил. И, не осознав этого, они не пойдут дальше, будут бесконечно крутиться в колесе эгоизма.

Богословское толкование

Пожалуй, самое пронзительное из них – песнопение, звучащее в Неделю о блудном сыне, один из воскресных дней, готовящих верующих к Великому Посту:

«Объятия Отча отверсти ми потщися, блудно мое иждих житие, на богатство неиждиваемое взираяй щедрот Твоих, Спасе, ныне обнищавшее мое да не презриши сердце. Тебе бо, Господи, умилением зову: согреших на Небо и пред Тобою».

В полной мере пережить слова этого песнопения может тот, кому посчастливилось видеть монашеский постриг. Здесь притча не просто «толкуется», но зримо воплощается: темный храм, горящие свечи, и будущий инок, босой, в белой рубахе, ползущий к алтарю под это пение:

«… ныне обнищавшее мое да не презриши сердце…».

Так идет к Богу всякая душа – от суеты мира к объятиям Отца, ждущего Свое чадо.

Возвращение блудного сына. Рембрандт. Фрагмент. 1666/1669

За что любить отца, который меня оставил?!

Иногда я провожу тренинги, на которые приходит большое количество самых разных взрослых и молодых людей. И я каждый раз поражаюсь, тому, что практически у всех сложные отношения с родителями. Каждый думает, что это его секрет, что это только у него такая сложная ситуация. Все так хорошо вокруг — только у меня не очень. Но когда мы начинаем затрагивать эти вещи, когда мы начинаем разбираться, говорить о себе, о любви, о браке, об отношениях мужчины и женщины, все вылезает наружу. Как-то раз я очень просто, как банальность сказал такую фразу: «Если у вас не разрешены проблемы с родителями, если вы не находитесь с отцом или матерью в отношениях любви и радости, не рассчитывайте, что у вас будет хорошо в своей собственной семье». И в этот момент аудиторию просто начинает выворачивать, рвать на части! И кто-то открыто, кто-то в перерыве или после занятий подходит ко мне и, чуть ли не прижимая к стенке, начитает страстно говорить: «О чем вы говорите?! Какая любовь, если он просто взял и ушел, если он бросил нас?! Что за бред вы несете! Нет, вот у меня жена, у меня с ней любовь, а с отцом этого нет! За что его любить-то, если он…» — и дальше начинаются подробности… Как за что? За то, что он есть. За то, что он тебя родил.

Притча о блудном сыне не только показывает на примере отца, что значит любить по-настоящему. Она показывает и то, как детям иногда сложно и больно любить отца, к которому есть претензии. Думаю, у старшего сына еще много есть чего сказать. Если устроить слушание дела, ой сколько он скажет! И, наверное, начнет он с самого детства: «Началось все это давно. Этот младший сын всегда был любимчиком…» — и начинается этот мрак и ужас, в который мы так часто себя опрокидываем. И тогда нас снова ждет путь к покаянию, к «приходу в себя». Беспредельно мудрая притча…

Подготовила Дарья Баринова

На заставке коллаж Foma.ru на основе фото Фото Москвы Moscow-Live.ru и картины Блудный сын (1882, Лосев Николай).

Основная мысль

Конечно, это не история отца и сыновей – но образ отношений человека, удалившегося от Творца, и Бога, ожидающего его покаяния. Об этом очень точно сказал прп. Паисий Святогорец:

«Когда человек делает один шаг к Богу, то Бог навстречу ему делает тысячу шагов».

Принципиально важно: сын лишь «пришел в себя», лишь начал путь к отцу – а тот буквально бежит ему навстречу. Грешник лишь начал каяться – а уже прощен отцом.

Тема возвращения в романе Чарльза Диккенса

Сам писатель называл притчу прекраснейшим в истории людей рассказом. По крайней мере несколько его романов – как бы попытка заглянуть несколько дальше самой притчи, посмотреть, как может сложиться жизнь человека, однажды сделавшего неверный выбор, пусть вставшего затем на верный путь. Таков герой романа «Большие надежды», Пип. Он оставляет деревню ища лучшей доли, но, наконец, осознает, что именно там был счастлив. Однако возвращается он домой ко дню свадьбы некогда любимой им девушки, выходящей за другого: жизнь не повернуть, за выбор приходится платить.

Кадр из фильма по роману Чарльза Диккенса «Большие надежды» оригинальное название Great Expectations Великобритания, США,2011 Дуглас Бут в роли Пипа

Таков взгляд человеческий. Но иным образом смотрит на покаявшегося Господь.

Картина Рембрандта

Наиболее известно произведение под названием «Возвращение блудного сына». Здесь – исхудавший, оборванный юноша, павший на колени пред маститым старцем, нежно обнимающим свое чадо. Однако это – не единственная картина художника, посвященная притче: название «Блудный сын в таверне» имеет еще одна картина, где изображен… сам художник и его супруга Саския. О том, какие мотивы заставили живописца представить себя как грешника, предающегося земным утехам, остается только догадываться.

Рембрандт Блудный сын в таверне. 1635 Холст, масло. 161 × 131 см Галерея старых мастеров, Дрезден

Наслаждение

…Вот перед глазами путника встала следующая картина. Он в роскошных одеждах, увешанный золотыми цепями и браслетами, пирует в большом городе со множеством новых друзей. Все наследство он сразу же продал заезжим сирийским купцам. Зачем ему все эти грязные овцы и коровы? Что ему делать с зерном и кукурузными початками? Совсем другого желала его душа — радости, веселья и самое главное — свободы!

А все это легко можно купить за деньги. И теперь у него их столько, что можно целыми днями наслаждаться долгожданной свободой под музыку искусных флейтистов и танцы прекрасных танцовщиц. Лучшее вино, самая вкусная еда, красивые девушки, которым он дарит украшения и отрезы шелка на платья, — все это есть у него каждый день! Больше не нужно объезжать с отцом пыльные поля и сады, не нужно слушать занудное ворчание старшего брата, видеть укоризненный взгляд матери. Он — свободен! И больше ни перед кем не обязан отчитываться в своей жизни!