Протоиерей Артемий Владимиров. Беседы о духовной жизни.
Вопрос: Многие сейчас читают святоотеческую литературу, о молитве, о внимании к себе, к своим помыслам. Но не всегда современному человеку, особенно, не имеющему духовного наставника, все понятно в этих творениях святых отцов Церкви. Вот, например, что значит принять и не принять помысел, когда он проскальзывает настолько быстро, что непонятно, прилог это или что-то большее?
о. Артемий: Что значит принять и не принять помысел, проскальзывающий весьма быстро? Я думаю, что тому, кто интересуется мысленной бранью, борьбой с помыслами, нужно всегда иметь в виду, что является аскетическим идеалом. Каков должен быть внутренний мир христианина, к чему стремиться? А стремление правильное у тех, кто хотел бы вовсе освободиться от круговерти помыслов. Чистый ум – это душа человека, освободившаяся от насильства страстей, которые всегда проявляют себя в определённых помыслах, свидетельствуя о том, какие страсти кроются в недрах души.
И конечно, только Бог может обновить ум и сердце Своего ученика, и нам самим не под силу сбросить с себя гнёт помышлений. Нужно хорошо помнить, говорят Святые Отцы, что за каждым помыслом прячется падший дух. И помыслы, действующие в нас, хотя это не всегда заметно, суть носители демонической или космической энергии. Поэтому человек, вдающийся в излишнее отцеживание этих помыслов, болезненно присматривающийся к тем мыслям, мимолётным желаниям, которые проносятся в его душе, находится в большей или меньшей опасности. Демоны слишком умудрены, хитры и часто им бывает на руку стремление новичка-христианина, размышляющего о молитве, воевать с помыслами, фиксировать на них внимание, отделять пшеницу от плевел. Я сам настолько от этого пострадал, что сейчас мне понятны эти святоотеческие предупреждения.
Представьте себе человека, который идёт сквозь чащобу к свету, брезжащему впереди. Правильно было бы не обращать внимания на кусты ежевики, которые цепляются за одежду, на репьи, на хлещущие по лицу ветви волчьей ягоды (если кто знает такие кустарники). Тропинка, может быть, уже заросла, по ней никто давно не ходил. Но вы видите конечную цель и рукой крапиву отодвигаете, несмотря на ожог и царапины, на корневища, за которые цепляются ваши ботинки, вы идёте в выбранном вами направлении и достигаете успеха. Напротив, если остановитесь, начнёте рассматривать, что вас зацепило, кто вас укусил, если будете слишком много обращать внимания на эти неприятности, то можете и сбиться с пути, и не достичь искомого.
Поэтому в духовной жизни для человека, действительно посвящающего себя стяжанию молитвенного духа, нужна определённая простота, даже некая грубость. Нельзя быть излишне тонкокожим, впечатлительным, потому что начнёшь гоняться за этими «блошками» и «мошками», а они и рады мельтешить перед вашим умственным взором. Демон так и действует: он пробегает, мутит сознание, оставляя на «ментальном дисплее» след, и очень любит тех, кто сразу бросается на эти, как говорят физики, кварки. Учёные гоняются за кварками и за хвост пытаются ухватить альфа, бета, гамма-частицы, чтобы зафиксировать их в этом андронном коллайдере.
Очень опасно вдаваться в такие тонкие исследования: принял я помысел или нет, довёл я до сердца раздражительность или она, как пуля, пролетела, оставив едва заметную царапину. Сосложился я с нецеломудренным представлением, которое из компьютера перекочевало в мою душу, или не успел? Ты готовишь какую-то студенческую работу, а по полям монитора прыгают какие-то хулиганки, делая тебе ручкой. И вы смотрите в текст, который вам выслал научный руководитель, а сами думаете: надолго ли у неё хватит наглости делать мне ручкой?..
Мы все обречены быть пожизненно новоначальными, и то просвещение, которое имели древние пустынники, отслеживающие и характеризующие демонов (более злых и наименее вредных), нам не грозит, конечно. Нам очень важно иметь простоту, и хотя на душе бывает темно, однако исконная начальная добродетель – это хождение пред Господом, это поставление себя пред Его невидимым лицом. Мы верим, что Бог нас видит, слышит, любит, ведёт, и как бы ни был ты страстен и заражён страстями, однако свет – это Сам Христос, невидимо нам предстоящий и внимающий. И к Нему, как некогда Петр взирал на Спасителя, идя по водам, христианин должен всегда устремлять духовные очи, а на сатанинскую детель и круговерть помыслов, на образы, ощущения и мысли излишнего внимании не обращать. Иначе будешь как какой-нибудь лесной зверь, который, проявив любопытство к кусочку сала, попал копытом или лапой в капкан. Демоны тотчас связывают ум и лишают человека памяти о Боге, когда он начинает воевать с помыслами, сбивается с прямой дороги. Нам, священникам, приходится иногда на исповеди встречать таких студентов. У меня на памяти есть такие. Всегда обращаешь на них внимание. Как-то пришёл ко мне такой студент. Мальчик сосредоточенный, немножко тревожный, с неспокойным взором, говорит тихим голосом. Начинает исповедоваться, и вы вдруг удивляетесь тонкости различения помыслов. «Мне днём внушал помысел взять ту маслину, которая осталась от завтрака. Но я этому помыслу сказал: не время ещё»… Поначалу думаешь, какая возвышенная, тонкая душа. Он продолжает: «Моё естество почувствовало влечение долу, к кровати. Я решил испытать, что это: немощь или разленение? Решил лечь и попробовать продолжать молиться, но молитва не исчезла. Я понял, что нуждаюсь в отдыхе…»
Иногда встречаются люди с удивительно тонкой организацией души, тонким каким-то самовоздержанием. Если кто читал, например, вопросы и ответы Варсонофия Великого и Иоанна Пророка – классическое произведение, – там иноки спрашивают своих учителей. У них удивительно тонкий внутренний мир, благодаря тому, что они живут в обители, рядом с просвещёнными старцами, они наблюдают за собой – это называется «внимать себе». Они, например, так спрашивают о взаимных отношениях: «Брат принёс мне в келью стёганое одеяло. Помысел мне сказал, что он сделал это по тщеславию. Авва, брать мне одеяло или не брать, потому что я осквернил в душе этот дар?» У нас-то проще: «Чё пришёл? Одеяло? Хорошо». А с какими помыслами он его принёс – неважно…
Но вернёмся к нашему студенту. Допустим, нашёлся священник, который его выслушал. Студент будет к нему ходить и приносить свои хартии. Приносит, приносит вот эти, но пастырский опыт показывает, что долго это не может продолжаться. Лукавый обманывает людей, которые думают, что им дано разбираться в своих помыслах, как какой-нибудь золотошвейке, у которой бисер в коробочке, мулине или ещё что. Невозможно в наше время долго заниматься такими бирюльками. И, как правило, это кончается плохо, каким-то душевным повреждением, потому что человек в результате абсолютно верит самому себе, доверяет своим расположениям.
Это самый сложный контингент исповедующихся, потому что вы слушаете его десять минут, а он заключает: «Вот, батюшка, помысел мне говорит, что вы неискренне меня наставляете, а только по долгу, что вы делаете это не от избытка сердца, а потому что грех меня не послушать. У вас холодные глаза». И как правило, демоны берут в оборот человека, и он уходит в поисках чего-то лучшего, либо впадает в тяжёлые состояния. Я сам вкусил этого добра…
И нужно было бы попасть к отцу Иоанну (Крестьянкину), который назвал бы вещи своими именами: «Ты знаешь, в чём ты копаешься?» – «Я внимаю себе». – «Ты не себе внимаешь, но ты провалился в общественный туалет и разгребаешь руками то, что плывёт тебе навстречу!..»
В умении абстрагироваться от многочисленных внутренних препон, препятствий заключается залог духовного здоровья. Скажем, вы приехали на север, где архитекторы реставрируют памятник деревянного зодчества. Там такие комары, что их бьёшь, расчёсываешь укусы, а местные жители на них внимания вовсе не обращают, потому что у них выработался иммунитет. И через полгода вы тоже будете выше всех этих точечных укусов.
И христианину сегодня обязательно нужно быть немножко толстокожим, избегать этой болезненной утонченности. Для этого необходимо заниматься делом – у занятой пчелы нет времени для скорби. Излишняя интровертность может привести к дурным результатам. Но подлинная внимательность к душе заключается в умении, как уточка, с волны на волну переплывать и отряхиваться, сохраняя себя в спокойствии.
Вопрос: Многие жалуются, что, не осуждая на словах, осуждают мысленно. Как избавиться от привычки мгновенно осуждать в мыслях?
о. Артемий: Конечно же, через внимание или правильное самовоззрение. Дело в том, что если душа долгое время была в забвении самой себя, и лукавый привык там хозяйничать, то где-то рядом со словесной силой, откуда рождаются мысли, сидит, как сказано в акафисте Богородице, «тлитель смысла», бесёнок. К Богородице мы обращаемся: «Радуйся, тлителя смыслов упраздняющая». Через небрежение о душе мы наживаем привычку. Только человек к вам подошёл, ещё не приблизился, а уже что-то дурное шевелится в сердце. Какой-то совершенно незаслуженный и несоответствующий истинному положению вещей, гаденький помысел прямо вворачивается в ваш ментальный поток.
Зато среди светских людей есть очень совестливые, которые вообще далеки от трезвения и предстояния Богу, молитвенного обращения к Создателю, но они не знают, как обстоит дело с их внутренним миром. Раньше дворянская культура достигала того, что детей приучали стыдиться худых помыслов, нечистых видов, корыстных намерений – это грешно, это некрасиво. Раньше были люди благородные и встречаются ещё единицы – люди с удивительным внутренним миром, нравственно остойчивые.
Бывает, что молодая женщина ухаживает за своей пожилой сродницей и делает это жертвенно, отдавая себя подвигу любви. Но вот вдруг у неё шевельнулся помысел, что сродница умрёт, и её двухкомнатная квартира перейдёт к ней, по родственному закону. Или другая ситуация: «Я приехала на свадьбу к своим родственникам, и у меня шевельнулся помысел, что моя золовка недостойна такого мужа. Он мне больше подходит». И так человек может ужаснуться этих помыслов, что я встречал людей, которые и годы спустя, первый раз придя на исповедь, кляли себя и исповедовали эти мысленные грехи, которые они в себе распинали в течение всей жизни. Совершенно не понимая, что эти шевеления этих гаденьких мыслей – это как раз дело того контрабандиста, который к вам присоседился и вворачивает эту демоническую мысль, а вам даже в голову не приходит, что это не ваш продукт. И опытный священник скажет: никогда не впечатляйтесь тем, что у вас шевельнулась в мыслях какая-то пакость, потому что есть правило номер один в духовной жизни: «Господи, это не Твоё и не моё, не принимаю. То, что не Твоё, то и не моё». И наличие этой пакости в душе не вменяется в грех, если вы открещиваетесь от неё.
Преподобный Антоний Великий, просвещённейший подвижник, был прозрачен, как стекло, в очах Божьих. И как-то один инок вопросил: «А что значит в Моисеовой книге Левит исчисление полков израильских?» Он говорит: «Брат, тебе не полезно символическое истолкование тонких мест Священного Писания. Но ради любви Христовой подожди немного, я пойду, спрошу». Вышел за околицу, помолился Моисею, ему явился пророк Моисей и объяснил, что это значит применительно к духовной жизни. Вернулся, пересказал иноку, но запретил впредь задавать подобные вопросы.
В полном жизнеописании Антония Великого был такой случай, когда какой-то софист, убедившись в совершенно небесном происхождении мудрости и будучи бессилен воевать с ним своими силлогизмами, обратился к волхву, чтобы тот скрутил святого Антония. Потому что у софиста уже не хватало диалектических аргументов, и он выбрал какого-то мага такого. За тройную плату маг обещал накрутить Антонию по первое число. И вызвал целую тучу демонов, такой батальон быстрого реагирования, и те набросились на подвижника. История эта каким-то образом вышла наружу, и святого Антония спросили, а что он ощущал третьего дня, когда по магическим заклинаниям этого мага вся сатанинская рать устремилась на него. И он говорил, что я ощущал особенное борение, нагнетание помыслов. Но он же утверждал, что всякий христианин облечён в Божественную невидимую светоносную силу, которая облекает ум и сердце подвижника, и он всегда ходит облечённый во всеоружие Божие. И уже усовершившись в этой мысленной брани, святой Антоний говорил о том, что демоны подходят в виде нитевидного помысла, как правило, весьма благовидного, в овечьей шкуре скрывается волк. И святой Антоний уже на расстоянии чувствовал духом, кто к нему пришёл, и низлагал эти помыслы, то есть усматривал их демоническую природу, так что они уже не проникали в его сердце, он просто их отщёлкивал. Таким же был преподобный Матфей Прозорливый (в Киево-Печерском патерике о нём написано), который гонял бесов, как мошек, и они даже не могли к нему приблизиться.
Мы, конечно, бываем и изнутри боримы, демоны возбуждают в нас неизжитые страсти. Это может быть очень сильное нагнетение. Однако твоё постоянное открещивание: «Господи это не моё, не моё, Господи, помоги». Известен классический пример, когда какая-то подвижница была три дня и три ночи попаляема блудной похотью, она была как бы снедаема огнём и совершенно отчаялась, потому что это пришло к ней после десяти лет совершенно небесного жительства. И затем ей было открыто, что Господь сопребывал с ней в этом страшном борении, неощутительно для неё, именно потому, что она отревала это состояние, хотя оно изнутри снедало её душу и тело.
А Богородица, исполненная непостижимого смирения и чистоты, с детских лет облечённая силой Духа Святого, была неприступна для воздействия этих мысленных тараканов. И это светлое облако, как во многих писаниях отеческих, посвящённых Богородице, сказано, облекало Её, и поэтому все гнусности фарисеев, этих талмудических злопыхателей (в Талмуде запечатлены страшные хулы на Богородицу), Её не касались.
Недавно меня кто-то спросил, что такое хула на Святого Духа. В повествовании о воскрешении Лазаря в Евангелии Иоанна Богослова читаем, что многие приходили в Вифанию и веровали во Христа ради Лазаря, воскрешённого Им из мёртвых. И собрались первосвященники и сказали: «Вот мы ничего не успеваем, весь мир идет за Ним». И положили убить Лазаря. Вот хула на Святого Духа, потому что явственное дело Божиих всемогущества и силы – воскрешённый Лазарь. И желание убить Лазаря как неопровержимого свидетеля Божественности Христа, конечно, есть хула на Святого Духа.
Да, и Матерь Божию они стерегли до кончины. Если вы знаете, то даже Её одр хотели опрокинуть. Это была организованная кампания, но где-то я читал, что, несмотря на все эти хулы, которыми они осыпали Её (Она ведь ходила ежедневно на Елеон и молилась там), и вопреки очевидности, Её не касались руки убийц Её Сына. И это благодаря Божиему покрову.
Некоторые спрашивают, как жить, когда вокруг матерная брань, в студенческих коридорах, школьных раздевалках, в присутственных местах. Девушки говорят на исповеди, что начальники дают задания, пересыпая свою речь отвратительной бранью. Режиссёры во время театрального прогона матом дают ценные указания актрисам, многие из них чистые и порядочные люди. Как вообще жить в этом мире? Вся эта словесная зараза и гной просто наполняют ментальное пространство. Но ответ один только: внимай себе, Христово имя призывай, облекайся этим именем как покровом, светлыми одеждами. И Матерь Божия являет пример того, что Она оставалась неуязвимой для демонической энергии, которая даже приблизиться к Ней не могла. Конечно, у нас брань иного порядка, диктат помыслов.
Поэтому не осуждать в мыслях действительно очень важно. Преподобный Амвросий Оптинский называет целомудрием свойство души не сопровождать никакими комментариями действия, появление и уход ближнего. Если внутри тебя живёт этот цензор или какой-то комментатор, который сопровождает обильными рассуждениями действия ближних, – это свойство падшей натуры. При сохранении даже внешней благовидности, презентабельности внутри человека могут происходить всякие мерзкие вещи, уничижительные характеристики ближних. Тот человек, который действительно стремится быть под благодатью, всё вверяет Господу, со всеми потрохами отдаёт ближнего Богу, – это называется умереть для людей. Как говорят, если не умрёшь для людей, не оживёшь для Бога. Это древо, как говорит Пимен Великий, древо познания добра и зла, от которого ты не должен вкушать. Ближний – это не твоя епархия. Это не твоё хозяйство. «Знай себя, и довольно с тебя». Внимай себе. «Сиди, лягушка, в своей луже и не квакай, чтобы не вышло чего хуже». И это, конечно, идеал, к которому нужно стремиться, чтобы этого внутреннего комментатора длинноязыкого, с раздвоенным языком, выгонять из души.
Человек, который не осуждает, получает от Бога совершенно особый дар и способность: видишь Божие создание и не вникаешь в его душу из благоговения перед Господом и пред тайной жизни ближнего, которая превышает твоё постижение. Это Божие создание, со всем, что его наполняет. И человек получает награду за эту безучастность или отстранённость, отчуждённость, получает сочувствие, которое даётся, как нам даётся благодать.
Священнику в этом отношении легче, потому что к нему как к врачу приходят на исповедь совершенно разные люди. Здоровые и больные, не все в радости. И его задача с пастырским участим принимать всякого, врачевать или содействовать врачеванию. Батюшкам очень легко, у них благодатное призвание, и они по самому призванию должны жалеть людей и им сочувствовать…
Вопрос. Как не осуждать, когда люди творят очевидное зло? А когда это обсуждается и нечего возразить, особенно, в мирской среде, где слов о вреде осуждения вообще не поймут?
о. Артемий: Святой апостол Иоанн Богослов говорит о том, что христиан не нужно учить, как учат несмышлёнышей. Христовым ученикам даровано помазание от Святого Духа, которое научает их всему.
Прежде всего, научает различать добро и зло. Будучи причастниками благодати Духа Святого, которая показания совести делает более точными и определёнными, мы в состоянии оценить всё, совершаемое под луной: различать свет и тьму, добро и зло, правду и ложь, истину и заблуждение. Встретив человека, который стал слугой тьмы, чрез которого действует дух ненависти и разрушения, мы конечно же сможем однозначно квалифицировать его действия. Этого от нас требует Сам Бог и Священное Писание, свидетельствующее: «не участвуйте в делах тьмы», «всякой злой вещи отгребайтесь», «предоставьте члены ваши в орудия праведности, а не в орудия нечистоты».
Правильно оценивая каждый поступок человека – благой или злой, – мы, в отличие от язычников, смотрим на личность говорящего, действующего, всегда видя в ней образ Божий. Этот образ может быть помрачён, искорёжен, изуродован, а может быть прояснён и светоносен.
Если мы встречаемся с человеком развращённым, у которого сожжена совесть, который уловлен диаволом, творит его волю, т.е. сеет в мире зло и несчастье, нам подобает молиться от том, чтобы Бог не попустил ему умножать зло, положил преграду производимому им бесчинию, просветил, умягчил сердце, обратил к покаянию. Русский народ сложил по этому поводу мудрую пословицу: «Всех люби, от всех беги». Сам Христос подаёт нам пример, когда Он удалялся от людей, заражённых злобой и ненавистью, в другой город.
Безусловно, если речь идёт о помощи ближним, друзьям, то христианин противится злу, не ответным злом, но доброй силой. Вплоть до самопожертвования, по заповеди Божией.
Итак, видя образец во Христе, вспоминая, как Он скорбел душой об ожесточении сердец фарисеев, книжников, заражённых духом богохульства, и мы призваны сохранять сердце от насилия ненависти, ожесточения, озлобленности. Но можем и должны скорбеть о погибели человеческих душ, добровольно ставших орудием злого духа.
Когда обсуждаются определённые темы, и мы не уверены, что наши слова о вреде осуждения, будут поняты и приняты, нам необходимо подчеркнуть наше нежелание участвовать в этих пересудах и злоречии. Сделать это нужно, чтобы не участвовать в общем грехе. Засвидетельствовать о своём нежелании слушать такие речи, что-то поддакивать вопреки предупреждению нашей собственной совести.
«Я в этом разговоре участвовать не хочу». «Вы меня простите, но меня не вдохновляют подобные темы». «Давайте-ка поговорим о другом». Так или иначе христианин может поставить точку и недвусмысленно дать понять собеседнику, что он не будет участвовать в развитии этой темы.
Беседовала Татьяна Радынова
https://www.hram-ks.ru/Propov_text/prop52f4ddfb5a497.php
Беседы и проповеди прот. Артемия Владимирова
Месяц назад
ПРАВОСЛАВНОЕ ВЕРОИСПОВЕДАНИЕ АРМЯНСКОЙ АПОСТОЛЬСКОЙ ЦЕРКВИ Веруем и исповедуем всем сердцем в Бога Отца, несотворенного, нерожденного и безначального, рождающего Сына и изводящего Святого Духа. Веруем в Бога-Слово (Иисус Христос-Ин.1.1), несотворенного, рожденного и приемлющего начало от Отца прежде всех век, и не прежде Отец, а после Cын, но в коей мере Отец есть Отец, в той и Сын есть Сын. Веруем в Бога — Духа Святого, несотворенного, присносущего, не рожденного, но исходящего от Отца, единосущного с Отцом и равнославного с Сыном. Веруем во Святую Троицу — единое естество, единое Божество: не трое богов, но единый Бог, единое воление, единое царство, единое владычество, творец видимых и невидимых. Веруем во святую Церковь, в оставление грехов общением святых. Веруем, что Единая из Трех Ипостасей — рожденный предвечно Бог Слово во времени нисшёл в Богородицу Деву Марию, воспринял от ее крови и сопряг со Своим божеством, носим был девять месяцев во чреве Приснодевы, и совершенный Бог соделался совершенным Человеком — с душой, разумом и плотью, едина ипостась, единое лицо и соединенная единая природа. Бог вочеловечился, не потерпев изменений и превращений, бессеменным зачатием и нетленным рождением. И как не имеет начала Его Божество, так не имеет конца и Его человечество, ибо «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» [Евр. 13.8]. Веруем, что Господь наш Иисус Христос, странствуя по земле, тридцати лет приступил к крещению, что Отец удостоверил с небес: «Сей есть Сын Мой возлюбленный» [Мф. 3.17], и Святой Дух как голубь ниспускался на Него; был искушаем от дьявола и превозмог его; проповедовал спасение человекам; плотью изнемогал и страждал, алкал и жаждал; вслед за тем по свободному изволению претерпел страдания, возведён был на крест и умервщлён по человечеству Своему, по Божеству пребывая живым; оставляя [Свое] тело, сочетанное с Божеством, во гробе, душей нисшел в ад, не отлучаясь от Божества, благовествовал усопшим, сокрушил преисподню и разрешил от уз содержимые там души; в третий день восстал из мертвых и явился ученикам. Веруем, что Господь наш, Иисус Христос, в том же теле восшел на небеса и воссел одесную Отца; и в том же теле и во славе Отца грядет судить живых и мёртвых, когда и свершится воскресение всего рода человеческого. Веруем также в воздаяние дел: праведным — к жизни вечной, грешным — к вечному мучению.
