У книжной полки. Отец Георгий Бреев. Воспоминания духовного сына. Протоиерей Константин Островский

Семья, в которой родился Георгий Бреев, была — совсем не православная

Георгий Бреев родился 8 января 1937 года в городе Москве. Семья его была совсем неверующая.

8 января 1937

день рождения Георгия Бреева

Отец его родом из Тульской губернии, после окончания церковно-приходской школы, он переезжает в Москву и вступает в партию.

После отец Георгий говорит о том времени, и о своем отце:

«…Провозглашалась власть науки, а наука якобы опровергает все религиозные положения.

Это была идеологическая установка того времени, которой он поддался.

Хотя сам мне говорил: «Я верую, милый.

Я даже вырос в церкви на клиросе.

А когда приехал в Москву, мне открыли понимание чего-то высшего, другого, и я увлекся…».

Георгий Бреев

священник

Мать Георгия родилась в крестьянской семье в Рязанской губернии. После она приехала в Москву, где и познакомилась с будущим отцом Георгия.

В 18 лет Георгий Бреев принимает крещение.

Георгий пришел к православной вере в 18 лет. Он начал общался с верующей семьей, после чего и решил присоединиться к православию – крестившись.

Также отец Георгий комментирует, как отреагировали его родители на его крещение:

«…Когда я по собственному желанию крестился, все было довольно спокойно. Когда же стал каждую субботу и воскресенье ходить в церковь, появилось напряжение в отношении ко мне членов семьи.

И когда я объявил, что буду поступать в Духовную семинарию, все всполошились, посыпались укоры, что я гублю свою жизнь.

Отец считал своим партийным долгом всеми средствами воспрепятствовать моему решению…».

«…А однажды, возвратившись с партийного собрания, отец заявил: «Я знаю, почему ты ходишь в церковь.

Вас (молодежь) завербовала американская разведка!»

Оказывается, такое сообщение было зачитано партийцам на этом собрании…».

Георгий Бреев

священник

В этой семье этих людей Георгий и познакомился со своей будущей невестой.

Об этом также вспоминает с восхищением:

«…Важным примером для меня послужила семья, про которую знала вся улица, что они носят кресты и ходят в церковь.

Мать и сын, по возрасту — мой одногодок, вернулись из ленинградской блокады…».

«…Я видел, что крест он не снимает.

Естественно, ребята во дворе подшучивали над этим мальчишкой, а он наивный был такой по сердцу.

Что дети могли знать о вере?

А его ребята ставили и говорили: «Ты в бесов веришь? Веришь в Бога?»

Он не отрицал: «Да, я веру знаю, я верю в Бога».

И дети поднимали его на смех.

Мне казалось, что надо иметь какие-то сильные аргументы против неверия…»

Георгий Бреев

священник

После крещения он принял решение стать священником и посвятить свою жизнь служению Богу.

Он устает от слова, которое остается без ответа

– Вторая функция священника, помимо совершения богослужения, тоже не менее значимая, хотя в нашей Церкви она вторична и даже третична. Это произнесение проповеди, научение людей. Надо помнить, что до 2-й половины 18-го века подавляющее большинство духовенства вообще не произносило проповедей веками. И эта сфера стала развиваться лишь в 19-м веке, когда у нас постепенно наросла прослойка образованного духовенства, приученного к мысли, что проповедь является обязательным компонентом богослужения.

А потом духовенство практически полностью было уничтожено, исчезло из жизни, и если мы вспомним, что в 90-е годы большинство духовенства у нас вообще никакого богословского образования не имело, вполне понятно, что приходя к служению, многие новорукоположенные священники ограничивались тем, что осваивали чисто внешние формы совершения богослужения и, прежде всего, треб, которые делали излишним произнесение проповеди. Служба долгая, закончилась, и, слава Богу, с миром изыдем, а на требе о чем говорить? И так все ясно. И эта функция не исполнялась.

С другой стороны, немало священников проповедует, и тут возникает своя проблема.

Понимаете, проповедь помогает священнику активизировать свой контакт с людьми, попытаться, говоря о чем-то, в их реакции на свои слова увидеть их внутренний мир: конечно, если есть ли у них какие-то мысли о Христе, о собственном несовершенстве, и так далее. Проповедь этому способствует.

А если проповеди нет, или она формальна?

Могу сказать по собственному опыту: я многие годы произношу проповеди, всегда после евангельского чтения, достаточно продолжительные, не менее 15-20 минут. С годами у меня возникло ощущение, что это не мой монолог. Я никогда не готовлюсь к проповеди, я выхожу и не знаю, что буду говорить. И в процессе разговора возникает невыразимый контакт между тобой и паствой, ты начинаешь вместе с ними размышлять над евангельским текстом. А Евангелие, при всей своей простоте, очень насыщенный текст, там существует масса слоев и подтекстов. А особенно когда прихожане состоят из тех людей, которых ты знаешь, видишь их живые реакции, по ним ты на чем-то акцентируешь внимание.

Проповедь – таинство церковное, вне литургии оно практически не бывает. К сожалению, даже у тех, кто проповедует, возникает ситуация искусительного характера: священник говорит о казалось бы всем очевидных вещах, все понимают эти вещи вроде бы одинаково, но, зная их жизни, он видит, как мало в них реализуется смысл тех слов, которые он произносит. Да и он сам, часто говоря правильные слова, не может не видеть дистанции между словом и делом. А ведь, произнося слова с амвона, он берет на себя определенного рода обязательства. Одним из главных героев проповедей должен быть Христос, а, с другой стороны, люди.

Я часто слышу от прихожан, которые слушают мои проповеди долгие годы, что в них все больше и больше усиливается аспект, связанный с людьми, с тем, как люди реагируют на Христа. И именно в этом аспекте деятельности священник сталкивается с тем, как мало значит слово само по себе, не подкрепленное жизнью, делом.

Я вспоминаю один выразительный эпизод, когда я был еще молодым священником. Конец 80-х годов, должно было пройти отпевание, которое совершал священник более солидный, в прошлом актер. И он говорил: «Надо что-то сказать, а я толком о покойном и не знаю ничего, ладно, как-нибудь на автопилоте». Я был внутренне возмущен таким подходом. Но со временем понял, что если убрать почти цинично звучащий термин, понятно, что имелось в виду. Речь шла о том, что, даже обращаясь к незнакомым людям, ты, как священник, должен говорить им то, что должно возвещать Евангелие. Даже не зная, как это преломится в их сознании и обстоятельствах их жизни.

Это сложный процесс, требующий усилий. И человек от этого устает. Устает от слова, которое часто остается без ответа. Вот почему важно в течение жизни священника произносить проповедь одним и тем же прихожанам, которых ты знаешь годами. А у большинства священников этого нет, они говорят в толпу.

– То есть, они теряют смысл в том, что говорят?

– Да. И возникает ощущение пустоты. Зачем я буду говорить Богу о том, что он и так знает? А людей это не интересует.

Фото: simbeparhia.ru

На службе в армии Георгию приходится многое перетерпеть из-за своей веры

Вскоре Георгий отправляется на службу в армию, где рассказывает об одном случае, что с ним происходило:

«…Армейский день начинается с физзарядки. Я снимаю гимнастерку.

Старшина орет во всю мощь: «Крест! Крест!»…

Срывает с меня цепочку с крестом. Следует шквал похабных выкриков…

Тут же еще у троих солдат обнаруживаются зашитые в шапках и гимнастерках кресты.

Лекторы по атеизму срочно начинают антирелигиозную проработку.

Жду развязки. Никуда не вызывают.

Молодой политрук в чине капитана подходит в вечернее время, протягивает мне сорванный крест, спрашивает: «Это твой? Ты веришь?» — «Да, я верующий». — «Бери свой крест и носи: никто не имеет права запрещать носить его.

Одно лишь условие запомни навсегда: ни одному солдату ты не имеешь права навязывать свои религиозные убеждения, иначе у тебя возникнут трудности».

Никто явно не выражал плохого отношения ко мне, наоборот, тайно некоторые из офицерского состава задавали вопросы…».

Но на этом все не закончилось, вскоре произошел еще один случай: «…Лежащее в тумбочке Святое Евангелие провоцировало открытое недовольство одного майора, отвечающего за быт солдат.

Много раз он требовал от меня, чтобы я уничтожил «эту книгу».

Не имея возможности не подчиниться указу, после ответа ему «Слушаюсь!» я не предпринимал никаких действий, за что был отослан на другое место служения, на заставу.

Приезд мой был предварен слухом, что «на заставу прибывает сектант, его ничем не переубедишь, не попадайте под его влияние…»

Георгий Бреев

священник

После окончания армии, Георгий в 1960 году поступает в Московскую Духовную Семинарию и Духовную Академию. Его духовным отцом становится схиигумен Савва.

Смотрите также статью Отец Геннадий из Отрадного

Пока он учился в Троице-Сергиевой Лавре, сдружился с одним из духовных чад Саввы — Рафаилом.

Георгий вскоре хотел принять монашество, но отец Савва благословил Георгия на женитьбу.

И вскоре на предпоследнем курсе академии он женился на Наталье Михайловне, младшей сестре друга, с которой был знаком еще с детства.

Что превращает священников в плохих психотерапевтов

– И, наконец, еще одна функция, не менее искусительная, но значимая в жизни священника. Это пастырство, одной из форм которого является духовничество. Одной из колоссальных проблем нашей церковной жизни является то, что у нас на всем пастырстве лежит печать духовничества. У нас все священники имеют право исповедовать, и все христиане перед причастием обязаны исповедаться.

Но большинство наших священников не умеет исповедовать, а большинство наших прихожан не умеет исповедоваться. Это привело к колоссальному профанированию таинства покаяния в форме исповеди. На исповеди люди меньше всего каются. А больше всего озабочены двумя вещами: получить ясный, простой ответ на свои самые разные вопросы и услышать слово успокоения, сочувствия, поговорить о своих проблемах.

– Получить поддержку?

– Да. «Скажи мне, как мне жить?», «Скажи мне, что мне делать?». А что может знать священник, даже не молодой, а старый, о жизни людей, во многом отличных от него? У них свои семьи, свои профессии, своя социальная среда. И возникает странное сочетание таких псевдомонастырских директивных указаний «делай так, делай эдак» и очень неквалифицированной психотерапевтической беседы.

И в этом можно проводить часы, дни, месяцы и годы. И многие священники на это поддаются, потому что подчас у них нет иных форм общения с людьми, кроме как, стоя с ними у аналоя, превращать исповедь в психотерапевтический сеанс, дурной и непрофессиональный. Потому что тема исповеди есть покаяние человека в конкретных делах, тема пастырской беседы есть постановка конкретных вопросов, не благословить прооперироваться, а как поступить в ситуации с христианской точки зрения, с точки зрения Церкви.

Причем требуется не мнение священника, а мнение Церкви. Это все уходит на второй план. И это колоссально ломает священников, превращая их в плохих психотерапевтов. У человека вообще никаких религиозных вопросов нет, но священник не чувствует себя вправе сказать: «Это не ко мне», если, тем более, речь идет о разговоре на исповеди.

А священник же живой, и эта пустопорожняя болтовня у аналоя выхолащивает его душу.

Он опять ощущает себя одиноким. Это одна из проблем очень важных.

– Семья поддерживает?

– Да. Но я очень хорошо представляю себе, что для многих священников семья отнюдь не является такой тихой заводью. А, скорее, поводом для искушения, когда, например, во имя семьи он забывает свой пастырский долг. Когда семья, часто еще менее развитая, чем он, в духовном, религиозном смысле, определяет его, как просто добытчика, доставалу.

И, при этом, любой человек в семье переживает тоже определенного рода кризис. Такое понятие, как одиночество вдвоем, свойственно многим священникам. Это усугубляет его одиночество, на которое он обречен, просто как священник.

Есть паства, которая не становится семьей. И есть семья, которая в общем кризисе семьи часто является не подспорьем, а искушением.

Видите, я попытался объяснить причины того, что называется выгоранием. Как видите, их очень много. Но, может быть, самой главной причиной выгорания является то, и это я говорю, как священник, пребывающий в сане почти 30 лет, как преподаватель духовной школы, столько же лет в ней преподающий, что большая часть людей, поступающих к нам, совершенно не представляют себе, что такое служение священника и что такое церковная жизнь.

Первые годы служения для Георгия оказываются не такими легкими

В 1968 году Георгий оканчивает семинарию, а уже 17 декабря 1967 года его рукополагают в сан иерея.

О своих первых годах служения и сложностях, которые пришлось испытать, отец Георгий рассказывает:

«…Главные сложности — в духовном устроении, в том, чтобы не потерять духовное отношение к богослужению и другим священническим обязанностям.

Потому что священник, я часто это говорю, идет для того, чтобы отдавать.

А вот где он сам получит этот заряд?

Только у престола.

В период служения в советские годы все священнослужители сталкивались со следующими трудностями: во-первых, на приходах не хватало служащих.

Московские храмы были переполнены.

Приходилось месяцами служить без выходных: один священник и — море треб.

В плане духовного окормления паствы: служба только в храме.

За стенами церкви все контакты пресекались.

Проповеди редактировались. Если народ во множестве окружал священника, мог последовать перевод его в отдаленные места…»

Георгий Бреев

священник

За свою отлично написанную диссертацию получил звание кандидата богословия.

Вскоре он был направлен в клир московского храма Рождества Иоанна Предтече, в Пресну, где стал 3 священником. Там он прослужил 22 года.

После окончания своей диссертации он удостоен звания кандидата богословия.

1990

в этом году отец Георгий получил благословение на восстановление прихода храма иконы Божией Матери

В 1990 году отец Георгий получил благословение Святейшего Патриарха Алексия II на восстановление прихода храма иконы Божией Матери «Живоносный источник» в Царицыно.

Протоиерей Георгий был назначен настоятелем храма. Под его чутким руководством храм постепенно восстанавливается, но в нем продолжаются богослужения.

1998

в этом году отец Георгий был назначен настоятелем Рождества Пресвятой Богородицы в Крылатском

В 1998 году отец Георгий был назначен настоятелем храма Рождества Пресвятой Богородицы в Крылатском. Также под руководством отца Георгия храм был расширен, но при этом архитектуру храма сохранили. Было выстроено отдельно крестильное здание и воскресная школа.

Отец Георгий начинает заниматься благотворительной деятельностью, организовывает духовное образование для детей и молодежи.

С 1998 года по благословению московского духовенства он проводит для школьников праздники славянской письменности и культуры. За что впоследствии отец Георгий получил благодарность от Святейшего Патриарха Кирилла.

Священник выступает в качестве ритуально-бытовой обслуги

– Сейчас много говорят о выгорании работников благотворительных фондов и волонтеров, учителей, врачей, родителей. О выгорании священников говорят меньше. Есть ли вообще такое явление? Насколько оно массовое?

– Честно говоря, для меня выгорание – нечто, что является неизбежной составляющей жизни любого человека. Человек меняется, не всегда в лучшую сторону, устает от жизни, профессии, общения с людьми. Не случайно жизнь все-таки конечна. Поэтому термин очень расплывчатый и может быть применен к любому человеку независимо от его профессий и применительно к обстоятельствам его жизни.

В контексте священнического служения мы можем говорить об очень многих проблемах. Мне, как церковному историку, уместнее было бы дать исторический экскурс, который многое объясняет. Я его и сделаю позже. Но все-таки, будучи еще и священником, я бы сначала обрисовал то, что должно составлять основной смысл, содержание деятельности священника, как это содержание проявляется в нашей современной церковной жизни и какими издержками может сопровождаться.

Казалось бы, на поверхности лежит что? У священника есть определенные обязанности. И первой является богослужение. Чтобы совершать богослужение, у человека должна присутствовать внутренняя потребность более активно в нем участвовать, психологически, нравственно, интеллектуально.

И, учитывая сложную структуру нашего богослужения, глубокий богословский смысл многих наших богослужебных текстов, у человека должны быть соответствующие знания для понимания, что он делает, что произносит, что совершает.

А вот теперь я невольно задаюсь вопросом: для большинства современных священников что в богослужении со временем становится главным? Более того, предпочтительным и даже желанным? Отнюдь не совершение годичного круга богослужения в храме и даже не совершение литургии, а совершение треб. Треб, которых им приходится совершать очень много, которые не требуют особенных интеллектуальных, психологических, нравственных усилий. И дают наиболее ощутимый и быстрый доход, необходимый священнику, потому что он – не бестелесное существо.

И самое главное, треба – форма богослужения, не требующая наличия глубокой, духовной связи священника с людьми, которые приходят ее совершать. Совершив молебен, панихиду, крещение, венчание и столь любимое священнодействие, связанное с освящением квартиры, офиса, машины, а в сельской местности еще и гумна, кладезя, чего только не освящается, священник довольно быстро завершает общение с человеком, для которого он совершает требу. Либо оно может продлиться трапезой, как правило, не предполагающей серьезного пастырского разговора. Священник получает вознаграждение и может потом не видеть этого человека всю последующую жизнь.

Протоиерей Георгий Митрофанов. Фото: Владимир Ходаков

И все довольны. У всех возникает ощущение, что священник исполнил свой долг. Наши малоцерковные, околоцерковные и прицерковленные современники ощущают себя приобщившимися к церковной жизни. А самое главное, возникает ощущение, что теперь есть хоть какая-то гарантия, что машина не разобьется, колодец не заплесневеет, а квартиру не постигнет пожар. И все это отнюдь не предполагает постоянного общения данного священника с этими людьми, а этих людей со священником в контексте общей приходской жизни и совершения литургии.

Священник выступает в качестве ритуально-бытовой обслуги, совершенно лишенной какой-либо одухотворенности, выполняет потребности малознакомых или совсем незнакомых ему людей.

Да, он за это получает деньги, и на основании этих денег может обозначить свой статус в епархии, платить епархиальные взносы и демонстрировать, что в приходе существует какая-то жизнь. Но большая часть приходящих к нему людей – это даже не прихожане, а захожане.

И это не может не опустошать, или же человек начинает снисходить на уровень любой обслуги: парикмахера, продавца. У нас немало священников, которые, прослужив какое-то время, именно так и начинают мироощущать себя.

– Сколько на это может потребоваться времени, несколько лет?

– Зависит от особенностей личности человека, от уровня его культуры. Я к этому перейду дальше. Мы с вами увидели, что в одной из основных функций священника существуют серьезные основания, чтобы вдруг ощутить себя человеком опустошенным, одиноким, к которому люди относятся исключительно потребительски, и к которым он сам начинает относиться так же потребительски, ничего от них не ожидая , кроме материального вознаграждения за потраченное время, бремя произнесения малопонятных для них ритуальных слов, осуществления совсем непонятных для них ритуальных действий, которые иногда могут сопровождаться в меру душевным разговором, если за совершением требы следует трапеза.

– Не отдает ничего и не наполняется сам?

– В их взаимоотношениях происходит имитация церковной жизни. А, на самом деле, перед нами да, безусловно, жизнь религиозная, но низшего порядка, это магизм. Перефразируя известную книгу протоиерея Александра Меня, магизм без единобожия. Христос в данном случае не обязателен, его может и не быть.

Отцом Георгием было написано много литературы — книг и статей

Одна из знаменитых книг отца Георгия называется — «Радуйся».

В книге священник рассказывает о христианских праздниках, трудностях и радостях человеческого бытия, способах решения «неразрешимых» проблем, вспоминает свою жизнь. Поэтому книга будет интересна людям всех возрастов.

Также написано много православных статей, такие как: «Воспоминания о духовном сыне», «Торжество Православия», «О чтимых иконах Богоматери».

В 2013 году был снят документальный фильм, в котором снялся отец Георгий под названием «Флавианы». Цель данного фильма — показать на примере реальных священнослужителей, что есть в нашей жизни «добрые пастыри» — отцы «Флавианы».

Не выгорают, потому что никогда и не горели

– То есть зерно выгорания лежит уже задолго до того, как священник начинает общаться с паствой?

– Понимаете, выгорание может быть трагедией, а может пройти совершенно незаметно для выгоревшего священника, просто стать естественным процессом. Он не выгорал, а, собственно, и не загорался. Он не горел, он пришел работать в качестве ритуально-бытовой обслуги, изначально на это запрограммированной.

И, даже пройдя духовную школу, он ограничивается минимумом познаний, которые позволяют ему создавать ощущение, что он может быть обслугой более привлекательной, чем другой священник: что-то сказать, что-то изобразить. Вот почему одной из жутких проблем священников является невольное лицедейство.

Когда понимаешь, что такой, как есть, ты мало напоминаешь священника и начинаешь подражать кому-то, особенно священникам авторитетным, старшим. Начинается жуткая ролевая игра в священника, которая не может не опустошать.

Нет ни опыта церковной жизни, ни богословского образования, уж тем более, богословской культуры.

А самое главное, он не понимает, что для того, чтобы остаться священником, нужно жить духовной жизнью. У него этой духовной жизни еще не сформировалось у самого. Он без этой жизни продолжает свое служение.

– Тогда получается, что выгорание – удел немногих, только тех, кто горит внутри?

– Да! Поэтому выгорающие священники вызывают во мне гораздо больше не только сочувствия, но уважения, чем те, которые вот так вот идут, не выгорая, потому что у них в душах никогда ничего и не горело. Другое дело, что этот процесс, конечно, будет меняться исторически. Но сейчас мы видим очень печальную картину: выгорание священника – процесс, которого очень сложно избежать многим из нас.

Я вот выгорел или нет? Трудно сказать. Но то, что я уже не такой, как был раньше, это прекрасно понимаю. В чем-то я стал лучше, в чем-то хуже, наверное, трудно об этом говорить. Но, понимаете, значительная часть наших священников даже не доразвилась до выгорания, и это самое страшное. Эти люди профнепригодны. В каждой профессии есть профнепригодные люди.

Не может быть врачом человек, который не выносит вида мертвеца и при виде крови падает в обморок. С первого же курса таких людей отчисляют, либо они сами уходят, и это совершенно естественно. Да, канон запрещает рукополагать людей в священный сан, организм которых, например, отторгает вино. Но это то, что касается внешних, физиологических проявлений человека. Но ведь могут быть и духовные противопоказания.

– Какие могут быть духовные противопоказания? Если представить такого духовного врача, выдающего справку абитуриентам?

– Психиатрический диагноз, например. Существует хорошая система тестов, которая помогает выявлять людей, склонных негативным зависимостям.

– Алкоголь может быть попыткой сбежать от выгорания?

– Что касается пьянства, то это явление сопровождало историю нашего духовенства, как и всего нашего народа. Оно усилилось в 19-м веке, когда в деревенских приходах появились образованные священники. Они были отчуждены от мужицкой среды и были чужими в дворянской среде. У людей с духовными запросами, с более высоким уровнем культуры была полная изолированность, которая стала очень серьезной проблемой.

И только на рубеже 19-20 веков, в городах, прежде всего, когда образованное духовенство постепенно входило в разряд интеллигенции, священник стал свой в общении с учеными, общественными деятелями, офицерами, врачами, и дети у него интеллигенты. А в деревнях изолированность сохранялась, и деревенские священники из-за этого пили, конечно, гораздо больше. Вот эта типовая для русского человека анестезия в духовенстве срабатывала особенно, тем более, что спиртное было постоянно под рукой.

– У священника может быть депрессия? Настоящая медицинская депрессия?

– А почему же нет? Он же не перестает быть человеком, вот в чем одна из его проблем.

Попасть к отцу Георгию просто, он всегда открыт для общения с прихожанами

Очень многие хотят пообщаться лично с отцом Георгием. Первое что спрашивают многие люди, как к нему попасть? Ведь даже сейчас на протяжении многих лет, к отцу Георгию тянутся тысячи паломников, которые стремятся получить благословение и совет.

Отец Георгий принимает всех желающих в храме после вечерней или утренней литургии.

Отец Георгий принимает не только взрослых, но и больных детей, страдающими разными заболеваниями. Он дает свое благословение, а также помогает маленьким детям верить в Божественную силу.

Смотрите также статью Как попасть к старцу Илию Ноздрину в Переделкино

Добраться к отцу Георгию можно по адресу: 121614, город Москва, улица Крылатские Холмы, территория парка-заказника.

Добраться можно по следующей схеме:

• от м. «Крылатское» — пешком 15 минут;
• от м. «Молодежная» — автобус 732, 829 до остановки «Церковь»;
• от м. «Кунцевская» — автобус 733;
• от м. «Полежаевская» — авт. 271;
• от м. «Сокол» — троллейбус 19 до м. «Крылатское», далее — 15 минут пешком.

Чтобы узнать о каких-либо подробностях, или уточнить любую интересующую вас информацию, можно позвонить по телефону: (495)413-4566.

Или написать на электронную почту:

До храма также ходят паломнические автобусы, записаться на такую поездку можно по телефону или по электронной почте.

Оставляя комментарий, Вы принимаете пользовательское соглашение