«Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко…»

В современном русском языке это крылатое выражение означает полную невозможность совершить какое-либо действие. Пришло оно из библейских текстов.

Как рассказывается в Евангелии, однажды богатый молодой человек захотел узнать, как спасти ему свою душу, и стал расспрашивать об этом Христа. Иисус ответил, что надо жить согласно заповедям; юноша сказал, что всегда соблюдает их. Тогда Христос назвал еще одно условие: молодой богач должен раздать бедным все свое имущество без остатка. Услышав такое, юноша сильно опечалился и ушел прочь, поскольку даже ради спасения души был не в силах пожертвовать своим огромным состоянием. Согласно евангельской легенде, тогда Христос и произнес знаменитую фразу: «Истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (цитата по синодальному переводу с греческого, Евангелие от Матфея, 19:23-24; аналогичное высказывание есть в Евангелии от Луки, 18:24-25).

Эти слова основателя христианства уже многие века вызывают душевный дискомфорт у многих читателей Евангелия — особенно состоятельных, желающих и в Царство Небесное попасть, и на земле жить безбедно. Жесткое высказывание Христа издавна стараются истолковать так, чтобы смягчить его смысл. Ведь если воспринимать фразу буквально, у богатых не может быть надежды на спасение души: верблюда в игольное ушко нельзя протолкнуть ни при каких условиях…

Неоднократно высказывалось предположение, что в данном евангельском эпизоде слова Христа переданы неверно или ошибочно поняты. Вызвано ли такое мнение вышеописанным душевным дискомфортом, утверждать мы не беремся, да это и неважно. Куда интереснее рассмотреть альтернативные прочтения.

Ворота в Иерусалиме

Существует предположение, что под игольным ушком в евангельском тексте надо понимать не отверстие в иголке для шитья, а особые городские ворота. Будто бы в древнем Иерусалиме был тесный проход в крепостной стене, который из-за малого размера назывался «игольным ушком». Человек мог в него пробраться, а вот для верблюда — крупного животного — это было очень сложно (хотя уже не казалось таким невозможным, как в случае со швейной иглой).

В девятнадцатом столетии на территории Иерусалима во время археологических раскопок обнаружили часть древней городской стены с маленьким входом. Видимо, через него попадали в город припозднившиеся путники в вечерние и ночные часы, когда большие городские ворота были закрыты. Лаз в стене в настоящее время находится на территории православного Александровского подворья в Иерусалиме и на первый взгляд служит подтверждением того, что Христос говорил не об иголке, а о воротах.

Однако нет никаких доказательств, что найденный проход именовался в древности «игольным ушком». Ни в одном древнем тексте нет упоминаний об этом или любом другом иерусалимском входе с таким названием. Так что версию с воротами следует признать необоснованной.

Не верблюд, а веревка

Но давайте продолжим рассматривать версии об «игольном ушке». С первой версией, я надеюсь, всё прозрачно и ясно. Но существует не только она. Есть и другие. Например, вторая версия, которая довольно часто может быть встречена и в литературе и в каких-то трактатах, говорит и о том, что термин «игольное ушко» возник вследствие неправильного перевода Священного Писания.

Священное Писание, как все мы знаем, было написано на арамейском языке. Том самом языке, на котором говорил и проповедовал Спаситель. И в нем, в этом языке, встречается слово «гамла». Скажу для знающих английский – это родственник слова «camel», то есть «верблюд». А вот в арамейском у этого слова два значения: «верблюд» и «веревка». И в связи с этим исследователи утверждают, что то самое изречение из Евангелия от Матфея в идеале звучало так: «Удобнее пропустить веревку через игольное ушко, нежели богатому войти в Царство Небесное». В пользу этой версии говорит и то, что именно подобными «гамлами», то есть веревками привязывали поклажу к гужевым животным. И эти исследователи тоже сошлись во мнении, что Иисус говорил эту притчу в каком-то доме, и ища аналогию, которая была бы понятна собравшимся, увидел на стене подобную веревку, висевшую на гвозде. А увидев, сказал то самое известное всем нам изречение, которое стало частью вышеприведенной притчи.

Кстати говоря, в одном из музеев древности я видела невероятный ассортимент игл, которыми пользовались во времена Иисуса. И те иглы, которыми сшивались, например, ковры или плотные мешки, имели ушко довольно широкое в своем диаметре, где-то 15 см, а то и немного больше. И в такое отверстие тот самый пресловутый канат было вполне реально пропустить. Так что и эта версия, не имеющая явных противоречий, по сей день живет и передается из уст в уста.

Итак, подводя предварительные итоги, можно сказать, что мнения разделились. Одно утверждает, что «игольное ушко» – это узкий вход в город, второе же говорит о том, что «игольное ушко» собственно и есть ушко одной из крупных игл, сквозь которое сложно, но реально протянуть веревку, которой привязывали поклажу к спинам верблюдов и другого гужевого скота.

Корабельный канат

Другая гипотеза выглядит правдоподобнее. Согласно ей, в евангельских текстах произошла замена слова: первоначально речь шла вовсе не о верблюде (kamêlos по-гречески), а о корабельном канате (kamílos). Со временем произношение этих слов в греческом совпало, что способствовало путанице.

Итак, по этой версии, возможность спасения души богача Христос сравнивал с продеванием толстого каната в игольное ушко. Дело весьма затруднительное, но ощущения полной безнадежности не вызывает.

Однако большинство нынешних ученых признают и эту версию ошибочной. В своих выводах они опираются на данные семитских языков.

Может ли верблюд пройти сквозь игольные уши?

Приблизительное время чтения: 6 мин.

В Евангелии есть слова Христа, которые смущают современного человека – «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие». На первый взгляд это означает лишь одно – как верблюду невозможно пройти в игольное ушко, так и богатый человек не может быть христианином, не может иметь ничего общего с Богом. Однако все ли так просто?

Христос произнес эту фразу не просто как отвлеченное нравственное поучение. Вспомним, что ей непосредственно предшествовало. К Иисусу подошел богатый еврейский юноша и спросил: «Учитель! Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?». Христос ответил: «Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать». Он перечисляет здесь десять заповедей Закона Моисеева, на которых строилась вся религиозная и гражданская жизнь еврейского народа. Юноша не мог их не знать. И действительно, он отвечает Иисусу: «Все это сохранил я от юности моей». Тогда Христос произносит: «Одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною». О реакции юноши на эти слова Евангелие говорит так: «Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение».

Расстроенный юноша уходит, а Христос говорит ученикам те самые слова: «Трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Небесное».

Этот эпизод легче всего истолковать так. Во-первых, богатый человек не может быть настоящим христианином. А во-вторых, для того, чтобы быть действительно настоящим христианином – последователем Христа – надо быть бедным, отказаться от всего имущества, «продать все и раздать нищим». (Кстати, именно таким образом эти слова Иисуса и прочитываются во многих организациях, называющих себя христианскими, призывающих вернуться к чистоте евангельских идеалов. Причем в качестве тех самых «нищих», которым «богатые» должны «раздать все», выступают зачастую руководители этих религиозных организаций.)

Прежде чем выяснять, почему же Христос выдвигает такое категоричное требование, поговорим о «верблюде и игольных ушках». Толкователями Нового Завета неоднократно высказывалось предположение, что «игольным ушком» называли узкие ворота в каменной стене, через которые верблюд может пройти с громадным трудом. Однако существование этих ворот – по-видимому, домысел.

Существует и такое предположение, что изначально в тексте стояло не слово «камелос», верблюд, а очень похожее на него «камилос», канат (тем более, в средневековом произношении они совпали). Если взять очень тонкий канат и очень большую иглу – может быть, все-таки получится? Но и такое объяснение маловероятно: при искажении рукописей более «трудное» чтение иногда заменяется на более «легкое», более понятное, но не наоборот. Так что в оригинале, по-видимому, стоял «верблюд».

Но все же не стоит забывать, что язык Евангелия очень метафоричен. И Христос, по-видимому, имел в виду настоящего верблюда и настоящее игольное ушко. Дело в том, что верблюд – это самое большое животное на востоке. Кстати, в Вавилонском Талмуде есть похожие слова, но не о верблюде, а о слоне.

В современной библеистике не существует общепринятого толкования этого места. Но какое бы толкование ни принять, ясно, что Христос показывает здесь, насколько трудно спастись богатому человеку. Конечно, Православие далеко от крайностей вышеуказанного сектантского прочтения Библии. Однако и у нас в Церкви существует устойчивое мнение, что бедные люди находятся ближе к Богу, дороже в Его глазах, чем богатые. В Евангелии красной нитью проходит мысль о богатстве как о серьезном препятствии для веры во Христа, для духовной жизни человека. Однако при этом в Библии нигде не сказано, что само по себе богатство служит поводом к осуждению человека, а бедность сама по себе способна оправдать его. Библия во множестве мест, в разных интерпретациях говорит: Бог смотрит не на лицо, не на социальное положение человека, а на его сердце. Иными словами, не так важно, сколько у человека денег. Чахнуть – духовно и физически – можно как над златом, так и над несколькими монетами-лептами.

Недаром Христос оценил две лепты вдовы (а «лепта» была самой мелкой монетой в Израиле) дороже всех остальных, больших и богатых вкладов, положенных в церковную кружку Иерусалимского Храма. А, с другой стороны, Христос принял огромную денежную жертву покаявшегося сборщика податей – Закхея (Евангелие от Луки, глава 19, стихи 1-10). Недаром царь Давид, молясь Богу, говорил: «Жертвы Ты не желаешь, – я дал бы ее; но Ты к всесожжению*** не благоволишь. Жертва Богу – это сокрушенное и смиренное сердце» (Псалом 50, 18-19).

Что касается бедности, то в Послании апостола Павла к Коринфянам есть ясный ответ на вопрос о ценности бедности в глазах Божьих. Апостол пишет: «Если я раздам все имение мое, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор.13:3). То есть бедность только тогда имеет реальную ценность для Бога, когда она стоит на основании любви к Богу и ближнему. Получается, для Бога неважно, сколько человек положил в кружку для пожертвований. Важно другое – чем для него была эта жертва? Пустой формальностью – или чем-то важным, что больно отрывать от сердца? Слова: «Сын Мой! Отдай мне сердце твое» (Притчи, 23:26) – это критерий истинной жертвы Богу.

Но почему же тогда Евангелие негативно относится к богатству? Тут прежде всего нужно помнить, что Библия вообще не знает формального определения слова «богатство». В Библии не прописана сумма, начиная с которой человек может считаться богатым. То богатство, которое осуждает Евангелие – это не количество денег, не социальное или политическое положение человека, а его отношение ко всем этим благам. То есть кому он служит: Богу или Златому Тельцу? Слова Христа: «Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» иллюстрируют это осуждение.

При толковании евангельского эпизода с богатым юношей есть риск буквального, начетнического понимания того, что сказал Христос – сказал этому конкретному человеку. Нельзя забывать, что Христос – это Бог, а значит, Сердцеведец. Вечное, непреходящее значение слов Спасителя в случае с юношей совсем не в том, что настоящий христианин должен раздать все имение нищим. Христианин может быть нищим, а может и богатым (по меркам своего времени), он может работать и в церковной организации, и в светской. Суть в том, что человек, желающий быть настоящим христианином, должен отдать Богу, прежде всего, свое сердце. Довериться Ему. И спокойно относиться к своему материальному положению.

Довериться Богу – не значит сразу идти на ближайший вокзал и раздать все деньги бомжам, оставляя голодными своих детей. Но доверившись Христу, необходимо на своем месте, всеми своими богатствами и талантом стремиться служить Ему. Это касается каждого, потому что каждый богат чем-то: любовью окружающих, дарованиями, хорошей семьей или теми же деньгами. Это очень трудно, потому что так хочется хотя бы частичку этих богатств отложить и припрятать лично для себя. Но спастись «богатому» все-таки возможно. Главное – помнить, что Сам Христос, когда было необходимо, отдал для нас все: Свою Божественную Славу и всемогущество и саму Жизнь. Перед лицом этой Жертвы для нас уже нет ничего невозможного.

* Слово «имение» в славянском языке обозначает не только дом, но и вообще любое богатство: деньги, скот, землю и т. д. А в греческом тексте стоит слово «многоприобретение».

** В.Н. Кузнецова. Евангелие от Матфея. Комментарий. Москва, 2002 г., с. 389.

*** Всесожжение – самая высшая жертва Богу, при которой сжигалось все животное целиком (кроме шкуры), в отличие от других жертв, где оставлялись какие-то куски животного, которые потом съедались.

На заставке фрагмент фото Gabrielle Ludlow/www.flickr.com

Илл. Веры Маханьковой

Рейтинг
( 2 оценки, среднее 4 из 5 )
Понравилась статья? Поделиться с друзьями: