Троицкие церкви старой Москвы
В старой Москве стояло множество Троицких церквей, связанных с выдающимися делами и именами русской истории. Троицкими были домовая церковь в Странноприимном доме Шереметева, (ныне НИИ Скорой помощи им. Склифосовского) и храм в его усадьбе Останкино, сохранившийся до наших дней. Во имя Живоначальной Троицы освящен один из придельных храмов в соборе Василия Блаженного на Красной площади. Святой Троице посвящены главные престолы многих московских храмов, известных по приделам, например, в Сергиевской церкви Рогожской слободы или в Никольской церкви на Берсеневке.
Праздник Святой Троицы празднуется на пятидесятый день после Воскресения Христова, отсюда другое название праздника этого великого церковного торжества – Пятидесятница. В этот день состоялось Сошествие Святого Духа на Апостолов, и было положено начало основанию Церкви Христовой.
Праздник посвящен Святой Троице, поскольку Сошествие Святого Духа на Апостолов явило образ Триипостасного Бога и Божественное спасение мира: Бог-Отец сотворил мир, Бог-Сын спас род человеческий Искуплением, а Бог Святой Дух, исходящий от Отца, освящает мир, осеняет Церковь и дарует разумение и силу христианской проповеди по всему свету.
В этот день впервые после Пасхи молящиеся в храме вновь становятся на колени.
Храм во имя Троицы Живоначальной на Воробьёвых горах
Одна из сохранившихся и ныне действующих Троицких церквей притаилась на Воробьевых горах – она хорошо известна посетителям смотровой площадки перед Главным зданием МГУ и пассажирам, переезжающим Москву-реку по метромосту. Эта церквушка белеет на фоне густых крон Воробьевых гор, как на узорчатом ковре, особенно осенью, а в ясную погоду сверкают золотом ее маленькие главки – и такой крохотной она кажется рядом с исполином-университетом. Еще совсем недавно были предложения отдать этот храм Московскому университету под домовую церковь, – так пытались уберечь в стенах его собственной домовой церкви на Моховой студенческий театр МГУ. И никто не задумывался, как столь многочисленные прихожане смогли бы уместиться в стенах маленькой старой церкви на том же праздновании Татьяниного дня.
Троицкая церковь всю свою жизнь была связана с историей древнего дворцового села Воробьево. Ее ныне существующее здание выстроено в начале XIX века, но основание этой церкви относится к очень ранним временам московской истории. Достоверно село Воробьево известно с 1451 или 1453 года, когда княгиня Софья Витовтовна, супруга московского великого князя Василия I, купила его у «попа Воробья» – считается, что от имени священника и произошло название села, а потом и всей местности «Воробьевы горы». Московские легенды толкуют это название иначе: будто бы росли здесь густые вишневые сады и поэтому развелось множество воробьев, клевавших ягоды. Или же просто окраинные горы Москвы – вовсе и не горы, а просто холмы, такие маленькие, что «горы» они не для людей, а для воробьев.
Поскольку Воробьево с самого начала своего появления в истории Москвы называлось «сельцом», это означает, что в те времена здесь уже был православный храм. Возможно, что именно Троицкая церковь и стояла тогда в селе Воробьеве, которое стало летней дворцовой резиденцией московского государя. Отец Ивана Грозного, великий князь Василий III, полюбил это красивейшее место. Еще в 1521 году при нашествии Менгли-Гирея он спрятался здесь, близ выстроенного им деревянного дворца, в стоге сена, и остался невредимым. Из Воробьева великий князь часто отправлялся охотиться под Волоколамск и на охоте поздней осенью 1533 года опасно заболел. Жестоко страдающего князя привезли в Воробьевский дворец, где он пролежал два дня, ожидая, пока построят мост для его переправы – лед еще не крепко сковал реку. Но когда лошади, впряженные в возок государя, вступили на возведенный мост, он обрушился, и ездок чудом не пострадал. Жить ему оставалось недолго – больного князя переправили на пароме у Дорогомилова и отвезли в Кремль, где он и скончался на следующий день, 3 декабря 1533 года. Его сыну, наследнику Иоанну не было тогда и 4-х лет.
А когда Иоанну Васильевичу исполнилось 17 лет, он удалился в отцовский приют во время страшного летнего пожара в Москве в 1547 году. Так, в Воробьевском дворце Иван Грозный переживал первые страшные дни своего царствования – прошло всего полгода после его венчания на русский престол. Горящий город опустел, и сюда, к царскому дворцу кинулся восставший народ, но был встречен пушками. Этим событием и ознаменовалось начало правления первого русского царя.
Воробьевский царский дворец прожил долгую жизнь. Любили его и Борис Годунов, и Петр I, повелевший насадить в его саду березовую рощу, и Екатерина Великая, но к концу ее правления в 1790-х годах дворец был разобран за ветхостью. И через двадцать лет на Воробьевых горах, «короне Москвы», по образному выражению императора Александра I, началось строительство храма Христа Спасителя по проекту А. Витберга – их первая «великая стройка».
Троицкая церковь, ставшая одной из местных дворцовых церквей, оказалась свидетельницей всех этих событий. Она упоминается в 1644 году как очень древняя церковь, давно стоявшая в Воробьеве. Дело в том, что наряду с ней там существовали еще 2–3 дворцовые церкви. Однажды они все были разобраны и взамен их выстроили один Троицкий храм с придельными престолами. Но и нынешнее здание церкви, построенное всего лишь в 1811 году, немало повидало на своем веку. Уже в 1812 году в ней молился сам М.И. Кутузов перед тем, как отправиться на военный совет в Филях. По преданию, эта местность издревле была связана с родом Кутузовых. Соседнее с Воробьевым село Голенищево, с другой, тоже Троицкой церковью в районе современной Мосфильмовской улицы, и вошло с XV века в их старинную боярскую фамилию – будто бы святитель Московский митрополит Иона исцелил там боярина Василия Кутузова, и это чудо было изображено в одном из клейм местной иконы святителя в Троице-Голенищевском храме. Оттого и стали потомки исцеленного боярина именоваться Кутузовыми-Голенищевыми.
А Троицкая церковь в Воробьеве уцелела и после того, как сам Наполеон приехал сюда смотреть на панораму Москвы, лежавшей у подножия Воробьевых гор. Завершение строительства Троицкой церкви иногда приписывают знаменитому «святому доктору» Ф.Гаазу, который так заботился о заключенных местной пересыльной тюрьмы, устроенной из бывших бараков для рабочих-строителей витберговского храма Христа Спасителя. Он хотел, чтобы арестанты были как-то приписаны к этой церкви, имели возможность посещать богослужения и окормляться у ее священников.
Отдаленная от центра Троицкая церковь чудом уцелела и в советское время – хотя Воробьевым горам большевики уделяли внимание (где-то здесь была дача самого Луначарского, а потом и Хрущева) и придавали огромное значение в градостроительных планах новой, социалистической Москвы. Переименовать Воробьевы горы в Ленинские предложил ни кто иной, как Л.Б. Красин в феврале 1924 года, после смерти Ленина. Он же подал идею поставить вождю гигантский памятник и соорудить дворец его имени. Эти замыслы Красина позднее легли в основу идеи Дворца Советов, для которого, кстати, одно время предлагали и Воробьевы горы.
А по печально знаменитому Генеральному Плану социалистической реконструкции Москвы 1935 года Ленинские горы были конечной, завершающей частью предполагаемой главной парадной магистрали нового города – проспекта Ильича, проходившего через центр Москвы и Дворец Советов. По замыслу авторов проекта, Ленинские горы становились основным местом отдыха москвичей. «Представьте себе массовый праздник в социалистической Москве, когда десятки тысяч отдыхающих пролетариев будут проходить по аллее Ильича, ликовать на полях массовых действ, отдыхать на воде. Воздушная подвесная дорога несет все новые и новые партии москвичей над Москва-рекой на зеленые Ленинские горы, откуда открывается волшебная панорама новой Москвы, уже без блестящего медного купола б. храма Спасителя, но с возвышающимся силуэтом из металла, бетона и стекла – величественного здания Дворца Советов», – писал один восторженный апологет Генерального плана 1935 года.
Однако Троицкая церковь не только сохранилась от социалистических разрушений, но даже не закрывалась в советское время, поэтому сохранился ее старинный интерьер. Более того, после известного большевистского запрещения колокольного звона во всей Москве именно в воробьевской Троицкой церкви продолжали звонить колокола – так как она находилась тогда за административной городской чертой. И православные москвичи тайком ездили «на Ленинские горы» послушать благостный звон на этом чудом оставшемся заповедном островке старой Москвы. В очередной раз Троицкая церковь уцелела при строительстве высотного здания МГУ в конце 1940-х – начале 1950-х годов – а такое строительство обычно никого и ничего не щадило.
Храм Живоначальной Троицы в Листах
Среди других московских Троицких церквей замечательна своей историей красивая и стройная церковь Святой Троицы в Листах, на углу Сретенки и Сухаревской площади. Храм на этом месте известен с 1635 года, а его сохранившееся здание было построено после 1661 г. При царе Алексее Михайловиче здесь поблизости разместился стрелецкий полк, и из Дворцового приказа царь пожаловал стрельцам 150 тысяч кирпичей на постройку храма – за поимку и привод в Москву Степана Разина.
В конце XVII века стрелецкий полк возглавлял Л. Сухарев, в честь которого при Петре I рядом была возведена знаменитая Сухарева башня, – за то, что Сухаревский полк остался верным молодому царю во время бунта. В 1689 году Петр жаловал стрельцам 700 рублей и на ремонт Троицкой церкви за поимку бунтовщика Федора Шакловитого.
В Москве этот храм славился еще и тем, что около него продавали лучший в городе бергамотный табак, который по особому, никому не известному рецепту изготовлял церковный пономарь. Однажды за таким изысканным табаком на Трубную площадь пришел француз Оливье и познакомился там с одним из братьев Пеговых, тоже страстным любителем бергамотного табака. Знакомство состоялось с успехом, и вскоре на Трубной Пегов приобрел участок земли и открыл ресторан «Эрмитаж», которым стал заведовать кулинар Оливье, автор знаменитого салата. В этом любимом ресторане московские студенты ежегодно отмечали свой Татьянин день.
И еще одна бело-голубая Троицкая церковь в Серебряниках находится на маленькой Яузской улице между Солянкой и Котельниками – прямо напротив местной «высотки». В XVII веке здесь находился Денежный двор, где чеканили серебряную царскую монету и жили мастера – серебряники. Отсюда и происходит название местности. Церковь появилась здесь еще до Романовых, а в 1781 году была перестроена известным московским архитектором К.И.Бланком. Она интересна тем, что в 1768 году ее колокольню построил на свои средства прапрадед жены Пушкина, Афанасий Гончаров, имевший рядом собственную усадьбу и полотняную фабрику. В этой колокольне Гончаров устроил маленькую придельную церковь в имя св. Иоанна Предтечи на поминовение родителей. Существует версия, что гончаровская колокольня сохранилась до наших дней с некоторыми изменениями, а другая полагает, что Бланк разобрал старую колокольню и выстроил новую, современную. Раньше на ней находились еще башенные часы с курантами, – то есть с боем. Примечательно и то, что именно в этом котельническом Троицком храме на рубеже XIX – XX столетий впервые применили электричество для освещения богослужения: в церковных паникадилах были устроены маленькие электрические лампочки.
Из разрушенных Троицких церквей помянем храм, имевший старомосковское название на Капельках, стоявший на 1- Мещанской улице (в советское время – Проспект Мира). Легенда гласит, что будто бы в старину здесь был обыкновенный московский кабак – кружечный двор или, как говорили в Москве, кружало. Целовальник же, его хозяин, был очень набожным человеком и задумал обновить старую местную церковь – он стал просить каждого гостя своего слить капельку из своей рюмки на храм. Прослышал о том Петр и сам пожаловал к целовальнику. Тот не узнал царя и тоже попросил его слить капельку. Царь спросил его, зачем он это просит, и старик целовальник ответил ему, что собирает на церковь по капле. Петр пожертвовал ему денег, и так появилась новая Троицкая церковь на Капельках.
Историки объясняют этот старомосковский топоним по-другому, так как церковь называлась «что на Капле» еще в 1625 году – задолго до рождения царя Петра I. Согласно научным выводам, название произошло от имени местного ручья Коптелка, или же от маленькой речки Капли, притока реки Напрудной, которая поставляла воду в знаменитые местные пруды дворцовой Напрудной слободы, где была в глубокой древности выстроена уцелевшая Трифоновская церковь (см. 14 февраля).
Интересно то, что в судьбе Троицкой церкви на Мещанской действительно принимал участие Петр I. В 1708 году старый деревянный храм сгорел, и повелением царя возвели новый всего за 4 года, – сама императрица Екатерина, супруга Петра, пожертвовала на него средства.
В 1931–1933 году церковь Троицы на Капельках снесли, и выстроили на ее месте обыкновенный жилой дом.
Архитектура храма
Нынешняя церковь Троицы была построена по «чертежу» Антипы Константинова, строившего и Теремной дворец в Кремле. Помощником у него был взят Ларион Михайлович Ушаков.
В плане церковь довольно близка к церкви Покрова Богородицы в Медведкове – два придела примыкают с двух сторон на уровне апсиды, а с запада и юга основной объем окружен галереей. Симметричные приделы являют собой уменьшенные копии основного объема – они также увенчаны шатрами, хотя и с несколько иным декором, и имеют отдельные апсиды. Южный придел посвящен Ионе Митрополиту Московскому, северный – св. мученику Агапию. Главы, венчающие центральный шатер и приделы, небольшие, поставленные на узкие изящные барабаны, украшенные едва заметным ажурным рядом кокошников. Кокошники окружают и шатры приделов. Вокруг главного шатра нет такого украшения: он поставлен на более простой восьмерик, а четверик нижнего яруса храма завершается килевидными закомарами. Отличаются и шатры приделов и основного объема. Центральный шатер – гладкий, обшитый железом, а придельные украшены рядами ложных слуховых отверстий, придающих им бóльшую ажурность и нарядность по сравнению с главным. Уникальны для тех времен были треугольные фронтоны над апсидами приделов.
Шатровая колокольня была построена в 1860 г. вместо «ровесницы» храма, также шатровой обветшавшей колокольни; новую немного сдвинули к западу – ее предшественница помещалась в северо-западном углу здания. Тогда же придел св. Агапия был продлен новой трапезной.
