100 лет украинской автокефальной церкви: история смуты, предательства и поражений

В изобилующей драматическими страницами истории православия на землях Украины особое место занимают расколы и нестроения, вызванные грехом филетеизма, то есть попытками подменить каноническую спасительную миссию Церкви Христовой суетной мирской политической и «общественной» жизнью в религиозной оболочке, то есть деяниями, которые в конечном счете влекут ожесточение и кровопролитие и в религиозной, и в мирской жизни. Показательно, что действия тех, кто в недалеком прошлом рвал Церковь как живое тело Христа, либо прямо инспирировались богоборческой властью (прежде всего – органами госбезопасности СССР), либо же последними охотно «брались на вооружение» и раздувались.

В этом отношении весьма показателен пример Украинской Автокефальной Православной Церкви, чьи служители-«самосвяты» в 1920-х гг. охотно стали в руках чекистов главным тараном против канонического православия в Украине[1]. Большинство из них, «по минованию надобности» для атеистического государства, закончили расстрельными камерами. Их правовая реабилитация состоялась. Беда в том, что, по слову свт. Иоанна Златоуста, грех раскола несмываем даже мученической кровью…

Кому и зачем нужна единая украинская церковь

Церковь в Украине и отделена от государства, но вопрос этот в первую очередь – политический. Особенно учитывая то, что Украинская Церковь «Московского патриархата», по сути была подразделением Русской Церкви.

С другой стороны, как пояснил в комментарии 24 каналу эксперт по религиозным вопросам, бывший священнослужитель Роман Мельниченко, для церковных людей, кто каким-то образом пользуется церковными услугами – это важное решение. Например, были не редки случаи, когда церковнослужители различных православных конфессий не признают обряды друг друга, считая «не свое «крещение или отпевание покойного «неправильным». После того, как украинская церковь стала единой, канонической, страх, что как-то «неправильно» окрестил или похоронил – просто не имеет оснований.

УАПЦ в советский период

До середины 1920-х годов советские власти поддерживали развитие УАПЦ, надеясь таким образом ослабить Православную российскую церковь, возглавляемую патриархом Тихоном. Однако с 1929 года советские спецслужбы начали массовые аресты автокефалистов. В 1930 году УАПЦ объявила о самороспуске. В 1942 году на территории Украины, находившейся под немецкой оккупацией, деятельность УАПЦ была восстановлена. Однако после отступления немецких войск представители УАПЦ эмигрировали и основали свои епархии в местах компактного проживания украинской диаспоры, в первую очередь в США и Канаде.

В 1989 году во Львове вновь было официально провозглашено восстановление деятельности УАПЦ на Украине. В 1990 году в Киеве прошел т. н. поместный собор религиозной организации, был принят ее устав, а возвратившийся из эмиграции в США племянник Симона Петлюры «митрополит» Мстислав Скрипник провозглашен «патриархом Киевским и всея Украины». В настоящее время УАПЦ возглавляет «митрополит» Макарий Малетич.

Ситуация с действующими церковнослужителями

Для священнослужителей Киевского патриархата единая церковь – это большая радость. Киевский патриархат получил канонический статус, что означает, что все их таинства, все их священнослужители – законные и благодатные. Поэтому все останется, как было, пояснил Роман Мельниченко. Ничего не надо переоформлять, никаких дополнительных процедур. Просто вся структура Киевского патриархата станет признанной православным миром.

Что касается сторонников МП, то до сих пор случаются конфликты.

Разрыв отношений РПЦ с Константинополем

15 октября 2022 года Синод Русской православной церкви принял решение о разрыве евхаристического общения с Константинопольским патриархатом. Согласно заявлению РПЦ, «посягательство на чужие канонические уделы, попытка отречься от собственных исторических решений и обязательств, выводит Константинопольский патриархат за пределы канонического поля». С 15 октября для всех священнослужителей РПЦ невозможно совместное участие в богослужениях с клириками Константинопольской церкви, а для мирян участие в таинствах, совершаемых в ее храмах.

В заявлении Синода говорится, что Константинополь в своих действиях ссылается на несуществующие «канонические привилегии Константинопольского патриарха принимать апелляции архиереев из всех автокефальных Церквей». Присвоение Константинополем полномочий отмены решений других поместных православных церквей рассматривается РПЦ как проявление ложного учения (ереси), приписывающего патриарху права «первого без равных (primus sine paribus) со вселенской юрисдикцией».

Попытка Константинополя отменить акт 1686 года о передаче Киевской митрополии в юрисдикцию Русской церкви признана РПЦ незаконной. В Синодальной грамоте 1686 года и иных сопутствующих ей документах ничего не сказано ни об их временном характере, ни о том, что данный акт может быть отменен. Кроме того, Синод РПЦ указал, что каноническая территория Киевской митрополии 1686 года существенно меньше канонической территории современной Украинской православной церкви, большая часть епархий которой была основана и получила развитие уже в составе Русской церкви.

11 ноября собор епископов УПЦ заявил, что решения Константинопольского патриархата от 11 октября 2022 года являются недействительными и не имеют «никакой канонической силы».

Скандалы и Филарет

Глава УПЦ КП Филарет сначала выступал активно за создание ПЦУ. Однако вскоре после создания церкви Филарет внезапно не согласился с уставами ПЦУ и обвинил митрополита Епифания в нарушении договоренностей.

В декабре 2022 года Филарет заявил, что Епифаний подчинился Константинопольскому патриарху, якобы разделив единую большую церковь – в частности, Киевский патриархат.

Сам Епифаний считает, что за спиной Филарета стоят пророссийские силы, а он этого, возможно, не осознает. Таким образом Кремль использует Филарета в борьбе против независимой украинской церкви.

Смотрите видео об истории православной церкви в мире:

Годы Гражданской войны 1917-1922 годов

Первые попытки создания автокефальной церкви были предприняты на Украине в период распада российской государственности после Февральской и Октябрьской революций 1917 года. При поддержке самопровозглашенной украинской Центральной Рады летом 1917 года группа православных священников и мирян выступила с инициативой проведения Всеукраинского церковного собора, создания автокефальной церкви и украинизации богослужения. Лидером движения стал протоиерей Василий Липковский, который вскоре был лишен священного сана за раскольническую деятельность.

Деятельность сторонников автокефалии встретила сопротивление большей части духовенства и верующих Украины. По инициативе архиепископа Волынского Евлогия (Георгиевского) в январе 1918 года в Киеве был проведен Всеукраинский церковный собор, большинство делегатов которого выступили против учреждения на Украине автокефальной православной церкви.

1 января 1919 года директория Украинской народной республики приняла закон «Об автокефалии Украинской православной церкви и ее высшего правительства». Через своего посла в Турции украинские власти попытались добиться признания самопровозглашенной церкви Константинопольским патриархатом, но успеха не достигли.

Позднее, уже при поддержке большевиков, в Украинской ССР были зарегистрированы первые украинские приходы сторонников Липковского. Православная российская церковь (с 1943 года — Русская православная церковь, РПЦ) во главе с патриархом Тихоном (Белавиным) рассматривала действия автокефалистов на Украине как раскол.

5 мая 1920 года активисты украинского националистического движения провозгласили «Украинскую автокефальную православную церковь» (УАПЦ). Ни один из православных епископов участия в принятии этого решения не принимал. 14 октября 1921 года сторонники УАПЦ созвали т. н. Всеукраинский православный церковный собор, участниками которого стали только 64 священника и 17 диаконов. Патриарший экзарх Украины митрополит Михаил (Ермаков) отказался присутствовать на этом собрании. Отвергнув кандидатуры, предложенные украинскими националистами, он заявил, что «гадюк в епископы» посвящать не будет. В итоге украинские «епископы» были возведены в сан с нарушением канонических правил, в частности Василий Липковский сам «посвятил» себя в высший церковный сан (согласно церковным канонам это могут сделать только два других епископа). УАПЦ не была признана ни одной из канонических православных церквей.

Как это скажется на простых верующих?

— Трудно сказать, что случится на практике. Можно ожидать, что часть верующих начнет переходить от одной церкви к другой, хотя по-настоящему идейные люди разошлись по разным приходам ещё в момент раскола. Остальные уже давно мало понимают суть спора, который сейчас ведётся. Когда я разговаривал с верующими на Украине, они мне отвечали просто: «Есть церковь рядом с домом, в неё мы и ходим, а кому она подчиняется, нам всё равно». Люди просто устали от всей этой ситуации, и давно не занимают ничью сторону.

Статья по теме

Церковь как угроза режима Петра Порошенко

Что нужно сделать, чтобы получить автокефалию?

— Достаточно получить согласие константинопольского патриарха.

В отличие от католической церкви, которую возглавляет Папа Римский, чье лидерство не вызывает вопросов, константинопольский патриархат является лишь первым среди равных. При этом он не является ни самым большим, ни самым богатым среди других православных церквей. К тому же, он располагается на территории Турции, мусульманской страны. Турецкие власти пользуются этим, пытаются влиять на принимаемые патриархатом решения, нередко успешно.

Исходя из этого, статус константинопольского патриарха можно сравнить со статусом английской королевы. Тем не менее, именно он принимает решения по столь важным вопросам, как церковная автокефалия. Потому что такова традиция.

Вопрос об автокефальной церкви на Украине — история и политика

Вопрос о предоставлении томоса об автокефалии является одним из наиболее обсуждаемых на Украине на протяжении вот уже нескольких месяцев. Есть основания полагать, что проект автокефалии осуществляется не без геополитической составляющей. В конечном счете, это проект минимизации ментального и духовного влияния России на Украине и на постсоветском пространстве в целом. Все, что происходит сегодня с церковью на Украине, имеет не просто каноническое, но и политическое значение. Решения принимаются, естественно, не без влияния внешних факторов, однако не стоит преувеличивать это влияние и считать его исключительным. При этом полагать, что Варфоломей действует по собственной инициативе, было бы наивно. Доцент кафедры стран постсоветского зарубежья РГГУ, эксперт РСМД Александр Гущин рассказал об исторических предпосылках спора православных церквей на территории Украины.

— Вопрос о предоставлении томоса об автокефалии является одним из наиболее обсуждаемых на Украине на протяжении вот уже нескольких месяцев. Каковы исторические предпосылки этого спора?

На территории Украины к концу XVI в. сформировалось сразу несколько православных юрисдикций — Волынь, Галичина, Подолье, Черниговщина находились в юрисдикции Киевской митрополии Константинопольского патриархата. Слобожанщина находилась в ведении Московского патриархата, Буковина оказалась в составе Радовецкой епархии, которая в 1781 г. стала частью Сербской православной церкви. После оккупации Буковины в 1918–1919 гг. Румынией Буковинская митрополия стала частью Румынской православной церкви, а после присоединения Буковины к УССР — частью Украинского экзархата РПЦ. В 1920–1930-е гг. церкви на Волыни и Галичине находились под юрисдикцией Польской автокефальной православной церкви.

Киевская же митрополия после войны Речи Посполитой с Россией (1654–1667 гг.) в 1686 г. была передана Константинополем в подчинение Московской патриархии. Подчинение Московскому патриарху в 1685 г. было осуществлено сначала без разрешения Константинополя, властью русских государей. Российские власти в первый раз затребовали Киевскую митрополию в 1684 г., но патриарх Иаков отказал. Тогда 8 июля 1685 г. в Софийском соборе в Киеве, несмотря на сопротивление части духовенства, митрополитом был избран епископ Луцкий Гедеон. Затем он был возведен Московским патриархом в сан митрополита Киевского в московском кафедральном соборе. После этого в Стамбул было отправлено посольство, которое летом 1686 г. вело переговоры с патриархом Иерусалимским Досифеем и с Вселенским патриархом Дионисием и последний дал свое согласие. В итоге митрополит Гедеон утверждался главой Киевской митрополии, объединенной с Московским Патриархатом. Все это делалось не без помощи турецких властей и не без стимулирования, как сказали бы сегодня, но тогда многие вопросы решались именно так, а факт остается фактом — царские дипломаты добились от патриарха Дионисия согласия на передачу Киевской митрополии под покровительство патриарха Московского. Тем не менее в дальнейшем Вселенский Патриархат неоднократно отмечал нарушение канонического порядка, что было, например, вписано в томос о признании Православной Церкви в Польше автокефальной в 1924 г.

Однако официально никакого опровержения томоса в 1686 г. не было. Кроме того, важно обратить внимание на тот факт, что пока Петербург был силен, в синодальный период Константинополь не проявлял себя, а вот в периоды смуты — гражданской войны в России, нестабильности в современной Украине — Константинополь проявлял активность, стремился и стремится подорвать влияние РПЦ. Речь идет о том, что он рассматривает акт 1686 г. не как полную передачу юрисдикции, а только передачу права хиротонии и нечто вроде концессии по принципу — «хочу — даю, а хочу — забираю». РПЦ же, говоря о том, что именно она является материнской церковью по отношению к УПЦ, подчеркивает, что первенство чести Константинопольских патриархов не может быть первенством власти. Более того, стремление руководствоваться не только принципом первенства чести, но и власти рассматривается как проявление папизма, что для православия, которое состоит из 14 (по русскому диптиху — 15) православных церквей неприемлемо. Исходя из этого, даже назначение двух экзархов Константинопольского патриарха на Украину воспринимается как нарушение, не говоря уже о том, что предоставление автокефалии должно проводиться кириархальной церковью.

Есть основания полагать, что проект автокефалии осуществляется не без геополитической составляющей. В конечном счете, это проект минимизации ментального и духовного влияния России на Украине и на постсоветском пространстве в целом.

— Как бы Вы могли охарактеризовать политическое значение этого процесса, насколько он важен в период предвыборной кампании и какое он может оказать влияние на нее?

Стоит отметить, что вопрос об автокефалии стоит уже довольно давно — он обсуждался еще в период президентства В. Ющенко, но тогда дальше намерений дело не пошло. Сейчас же этот вопрос действительно является одним из животрепещущих в современной Украине. Если говорить о его политическом значении, то я бы отметил, что превалирующую роль во всех обсуждениях имеет именно политика и уже потом сугубо канонические споры. Естественно, когда президент Украины провозглашает в качестве базовых основ своего курса и предвыборной кампании триаду «язык, армия, вера», то неудивительно, что вопросам развития украинской церкви уделяется столько внимания.

Интересно и то, что внимание это все более и более возрастает и по сути является нарушением ст. 35 Конституции Украины, в которой речь идет об отделении церкви от государства. Но на это власть не обращает внимания, так как политическая целесообразность диктует необходимость политизации церковного вопроса. Не стоит быть наивными и вслед за некоторыми обозревателями или представителями клира сокрушаться о том, что политика так сильно влияет на церковную проблематику — так было во все времена. Вопрос заключается скорее в том, способствуют ли те или иные решения урегулированию конфликтов и установлению мира, преодолению линий раскола в украинском обществе. И вот как раз в этом контексте возникают довольно серьезные вопросы к деятельности рьяных сторонников получения автокефалии. В условиях, когда у украинского президента и исполнительной власти в целом нет никаких успехов в области социально-экономического развития, когда можно предъявить в качестве полностью выполненного обещания только безвизовый режим с ЕС, томос об автокефалии остается тем аргументом, который в случае его получения может добавить президенту несколько процентов голосов. Едва ли это может оказать решающее влияние — все же проблематика мира и социальных потрясений для современного украинского общества важнее, но и вопрос о будущем украинской церкви довольно важен, поэтому его позитивное решение может стать важной частью предвыборной кампании П. Порошенко.

Примечательно и то, что Петр Порошенко допустил просчет относительно того, что томос будет дарован Константинопольским патриархом Варфоломеем к празднованию 1030-летия крещения Руси. Теперь конкретные сроки не обозначены, но действующий президент делает все, чтобы успеть получить томос до первого тура выборов. И эксперты, и представители клира, которые говорили о невозможности получения томоса все последнее время, ссылаясь на неканоничность этого акта Константинополя, тоже оказались не совсем правы. События показали, что Фанар готов зайти далеко в своем стремлении вывести украинскую церковь из подчинения РПЦ, и в этом контексте следует рассматривать назначение в Украину двух экзархов патриарха Варфоломея — архиепископа Памфилийского из западной епархии Украинской православной церкви (УПЦ) в США Константинопольского патриархата Даниила и епископа Эдмонтона из западной епархии УПЦ в Канаде Илариона. Они фактически готовят предоставление томоса в Украине, нарушая при этом каноническую юрисдикцию РПЦ, к которой у Константинополя в последнее время по удивительному совпадению возникли вопросы.

— Как Вы могли бы охарактеризовать ситуацию, сложившуюся на настоящий момент?

Совершенно очевидно, что процесс подготовки к предоставлению автокефалии вышел на новый уровень после того, как Константинопольский патриарх направил в Украину своих экзархов. Прежде всего стоит отметить, что это не миссия, направленная на устранение конфликта — это попытка «застолбить» за собой каноническую территорию, подготовить нужное решение

Однако и считать, что томос будет предоставлен уже существующим церквям, нельзя. Конечно, многие в УПЦ КП хотели бы именно такого сценария, особенно сам «патриарх» Филарет. В этой связи обращает на себя внимание факт активности Филарета, который на прошлой неделе побывал с визитом в США, в Госдепе и даже выступил в Атлантическом совете. Там он сделал заявление о том, что автокефалия может быть предоставлена на сессии синода Константинопольской церкви в октябре.

Однако расчеты Филарета представляются слишком оптимистичными. Во-первых, он возглавляет раскольническую церковь. Конечно, теоретически можно предположить, что два священника из-за океана могут осуществлять хиротонию, перерукоположение раскольников, но все равно в имиджевом плане это будет не очень выгодно Константинополю. В принципе, по логике Константинополя, если отрицается акт передачи украинской церкви в лоно Москвы в XVII в., то теоретически возможно и отлучение расценить как не действующее, но это приведет к серьезному конфликту. Это шаг к открытой конфронтации, а также риск конфликта с целым рядом поместных церквей. Кроме того, следует учитывать, что фигура самого Филарета очень спорная. Она вызывает вопросы не только у РПЦ или УПЦ МП, но даже у многих сторонников автокефалии. Деятельность Филарета в 1990- г., его резкий и авторитарный характер, непримиримость в какой-то степени являются препятствием для Константинополя.

Все же проблематика мира и социальных потрясений для современного украинского общества важнее, но и вопрос о будущем украинской церкви довольно важен, поэтому его позитивное решение может стать важной частью предвыборной кампании П. Порошенко.

В реальности речь может идти о более вероятном сценарии — о создании параллельной УПЦ МП структуре, которая бы состояла из УАПЦ, УПЦ КП и автокефалистски настроенной части УП МП, готовой перейти в лоно новой автокефальной церкви. Такая часть действительно существует, и более трети приходов в случае создание автокефалии может перейти в нее, но значительная часть ее представителей настроены негативно по отношению лично к Филарету и никогда не согласятся на его патриаршество в новой церкви.

Теоретически, для Константинополя был бы более выгоден вариант экзархатом, который можно было бы объявить переходной формой и в это время стать по уровню своего влияния вровень с РПЦ, но этот выгодный Варфоломею вариант вряд ли устроит его заокеанских покровителей и не будет воспринят в Киеве. П. Порошенко, естественно, выгоден путь предоставления автокефалии сразу — любые иные формы типа экзархата вызовут вопросы, и их нужно будет объяснять более сложно.

При любом сценарии развития событий со статусом УПЦ, созданной под управлением Константинополя новой структуре нужно будет избрать патриарха. Помимо вряд ли имеющего шансы Филарета, называются имена представителя Константинопольского патриархата при Всемирном совете церквей архиепископа Телмисского Иова, митрополита Винницкого и Барского Симеона из УПЦ МП.

Таким образом, создание Константинополем автокефальной церкви на Украине может привести к реализации так называемого эстонского сценария — будут существовать параллельные юрисдикции, то есть сохранится раскол, но часть, ориентирующаяся на Москву, будет меньше, чем сейчас, и вероятно потеряет, с точки зрения Киева, возможность называться так, как она называется сегодня, о чем уже заявил П. Порошенко. Так что ни о каком преодолении раскола и речи быть не может, не говоря уже о том, что резко возрастает риск столкновений за имущество, за сами приходы и даже лавры.

— Видите ли вы какие-то геополитические аспекты создания автокефалии на Украине Константинополем?

Есть основания полагать, что проект автокефалии осуществляется не без геополитической составляющей. В конечном счете, это проект минимизации ментального и духовного влияния России на Украине и на постсоветском пространстве в целом. Я бы не хотел заниматься конспирологией, но для меня ясно, что проект курируется не только и не столько Варфоломеем. Он скорее выступает в роли тарана. Последние поездки Филарета и приезд священников из США и Канады это только подтверждают. Предпринимается попытка реформирования православия и придания ему некоего модерного типа, и это в перспективе может коснуться не только Украины. Идет работа по склонению ряда поместных церквей в сторону поддержки Константинополя, разворачивается борьба за влияние на позицию авторитетов.

Например, в обсуждаемом нами вопросе важна позиция Афонских монастырей по каноническим вопросам. Если большинство из них открыто выступит за тот или иной вариант развития событий, это может иметь довольно ощутимое влияние. В последнее время проводится целая кампания по дискредитации ряда монастырей. Она сопровождается обвинениями их в связах с Россией, в том числе коррупционного характера, обострением визового вопроса. Очевидно, эти проблемы муссируются для того, чтобы дискредитировать возможное мнение ряда монастырей в поддержку РПЦ. И это при том, что значительная часть авторитетных деятелей мирового православия — например, патриарх Феодор — выступают против раскола УПЦ посредством самовольной автокефалии. В последнее время, к сожалению, совершено очень много того, что нарушает принципы. Например, ставится под сомнение, что церковь строится по территориальному признаку, а не по национальному, характерным примером чего служит позиция РПЦ по поводу абхазской и осетинской церкви. Под вопрос попадает и то, что филетизм — это ересь и раскол. В то же время Константинопольский патриархат своим решением разрешает повторный брак в случае вдовства священника или в том случае, если матушка сама оставит мужа-священника.

Все, что происходит сегодня с церковью на Украине, имеет не просто каноническое, но и политическое значение. Решения принимаются, естественно, не без влияния внешних факторов, однако не стоит преувеличивать это влияние и считать его исключительным. При этом полагать, что Варфоломей действует по собственной инициативе, было бы наивно.

Положительные последствия

По мнению ведущего научного сотрудника и руководителя Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН, религиоведа Романа Лункина, у разрыва есть и положительные последствия. «ПЦУ, признанная патриархом Варфоломеем, оказалась в еще более запутанном каноническом положении — при президенте Владимире Зеленском эта церковь осталась без помощи власти, до конца не отделилась от Киевского патриархата, а насколько готова интегрироваться с Фанаром, остается непонятным», — считает Лункин.

Это решение, полагает он, стало еще и поддержкой для духовенства и верующих канонической Украинской православной церкви (УПЦ). «Отсутствие такой поддержки со стороны РПЦ было бы предательством интересов УПЦ, которая осталась один на один с националистами и безумными политиками. И это было бы началом конца УПЦ. Так что очень хорошо, что упрямый патриарх Варфоломей не оставил тогда почвы для игр в церковную дипломатию», — добавил эксперт.

По его мнению, в контексте разрыва отношений Московского и Константинопольского патриархатов важным историческим шагом стало присоединение к РПЦ большей части Архиепископии приходов русской традиции в Западной Европе.

Будущее не определено

За исторической полемикой о канонах могут скрываться давние политические интересы, считает первый вице-президент Центра политического анализа Алексей Макаркин. «Москва и Константинополь — это давние конкуренты, и в течение ХХ века они обменивались разными ходами, <�…> не очень дружественными. Например, <�…> в Эстонии сейчас две параллельные юрисдикции, есть Московская и есть Константинопольская. <�…> Конкуренция между двумя церквами носит длительный характер», — сказал он ТАСС.

Макаркин полагает, что разрыв с Константинополем был необходим не только по каноническим основаниям. «Украинской православной церковью Московского патриархата <�…> автокефалия была воспринята резко негативно — с протестующими верующими, значительной частью клира и епископата, самыми верными и преданными. <�…> Можно было уступить, но эта уступка была бы расценена как признание поражения и повлекла бы за собой рост автокефалистских настроений в других частях Московского патриархата, например в Белорусской православной церкви, сейчас эти настроения очень слабые, хотя уже есть. <�…> Если бы Москва <�…> пошла навстречу чужим, свои почувствовали бы себя преданными и брошенными», — сказал он.

По его мнению, разрыв с Константинополем был призван напомнить поместным церквям о серьезности проблемы украинского раскола. «Москва рассчитывала, что, пойдя на разрыв с Константинополем, предотвратит признание ПЦУ другими церквами. Говоря политическим языком, резко повысила ставки: мы настроены решительно, серьезно», — считает Макаркин.

Однако решительные действия, сказал политолог, могут привести РПЦ в тупик. «Теперь уже Московский патриархат оказывается перед непростым решением — что делать дальше? По логике дальнейших событий, надо отказываться и от признания Элладской церкви. <�…> История с Элладской церковью может запустить процесс признаний, обмены ударами будут продолжаться, с Константинополем урегулировать отношения вряд ли удастся в сколько-нибудь обозримой перспективе», — подытожил он.