Оптина Пустынь — духовная лечебница в центре России


Архимандрит Мелхиседек (Артюхин)

Оптина пустынь занимает особое место в нашей духовной культуре. О феномене этого монастыря, о его старцах, их заветах и уроках – наша беседа с одним из первых насельников возрожденной в 1988 году Оптиной пустыни, настоятелем ее московского подворья – храма святых апостолов Петра и Павла в Ясеневе пресс-секретарем Синодального отдела по монастырям и монашеству архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

Братство святых

Отец Мелхиседек, почему именно здесь, в Оптиной пустыни возник феномен старчества? В чем уникальность этой обители?

Об Оптиной пустыни историк Г.П. Федотов однажды сказал, что Саров и Оптина пустынь – два самых жарких костра, вокруг которых грелась вся Россия. Старец Варсонофий Оптинский, в прошлом полковник штаба императорской армии, служил в Казани, и ему оставалось несколько месяцев до производства в генералы – и вдруг он все бросил, чтобы стать монахом. Пожив в Оптиной пустыни, он в духовном озарении написал такие строки:

Ясней здесь небеса и чище их лазурь…

Мирской ярем нося и скорбный совершая

Тернистый жизни путь,

Сподобился я видеть отблеск рая.

Такая вот в Оптиной пустыни сложилась духовная обстановка.

О том, чем удивительна Оптина, один из наших историков сказал так: многие монастыри имели своих подвижников – это и преподобный Сергий, и преподобный Никон, и старец Серафим Саровский, но в Оптиной были не только святые – там было святое братство. Это было уникальное средоточие духовности – целый монастырь!

Епископ Игнатий (Брянчанинов), наш величайший архипастырь, бывший учеником старца Льва, написал о настоятеле Оптиной пустыни архимандрите Моисее такие слова: «Отец Моисей терпеливым ношением немощей братии сумел собрать в Оптиной пустыни такое святое братство, которого не было и, думаю, не будет в России». Это оценка выдающегося архипастыря.

Однажды зажегшаяся свеча разгорелась многими светильниками. Старцы Лев и Макарий были в одно время. Единовременно – два старца! Преподобный Амвросий был духовным чадом старцев Льва и Макария. Учениками старца Амвросия Оптинского были старцы Иосиф, Варсонофий и Нектарий. И дальше-дальше-дальше… И закончилось в 1938 году расстрелом последнего настоятеля, архимандрита Исаакия (Бобракова). Получается, что около 100 лет – не прерывающаяся цепь святых людей. И уникальность Оптиной пустыни состоит в том, что она прославилась не отдельными личностями, а тут создалось целое святое монастырское братство.

Да, были проблемы, искушения, не все так гладко шло, но самое главное – что на протяжении 100 лет светильники эти не прекращались.

О том, что над обителью был особый Промысл Божий, говорит то, что в ней не было ни чудотворных икон, ни чудотворных мощей, ни особых святынь, которые бы привлекали паломников. В Оптину пустынь потянулись за старчеством и богомудрым советом. Именно старцы стали славой обители, животворным духовным родником. Старец Варсонофий Оптинский однажды сказал:

Исчезнет без труда твоя печаль,

И ты увидишь в полном изумленье

Иной страны сияющую даль,

Страну живых, страну обетованья.

Страна живых, страна обетованья.

А как бы вы истолковали эти слова об Оптиной пустыни: «страна живых»?

Почему живых? Смерть может наступить гораздо раньше, чем остановится сердце, чем откажут почки, прекратит свою деятельность головной мозг, – смерть может наступить, когда из жизни уйдет вера, любовь. И наоборот, когда человек живет верой и духом, даже если он лежит как бревно, парализованный, но у него работает голова, работает сердце, – такой человек живее всех живых.

В Оптиной пустыни был слепой и парализованный монах Карп. Братия за ним ухаживали. И был в монастыре такой обычай: в великие праздники приходили братия петь церковные песнопения, и однажды один из них увидел его такое вот несчастное состояние и в духовном сострадании сказал: «Отец Карп, какой же ты несчастный человек! Все лежишь и лежишь!» – «Я несчастный?! Я не несчастный. Я хоть и лежу, да на Бога гляжу». Однажды этот инок сказал старцу Амвросию: «Вот, так жалко отца Карпа… Переживаю о нем: несчастный человек, лежит, да еще слепой. Нужно бы уход за ним организовать потщательней». Старец Амвросий ему отвечал: «Карп хоть слеп, да видит свет» – то есть тут такое мощное состояние человеческой души, которая преодолевает страдание и несет крест с благодарностью. Вот таких людей была целая страна. Страна живых, страна обетования.

«Избавление пришло через три дня»

(Валентина К., Серов)
Отчаявшись избавиться от мучившего меня три года человека, я смогла это сделать только после того, как прочитала молитву преподобного Амвросия Оптинского, которую однажды нашла в его переписке с духовными чадами. Избавление пришло через три дня. Мы ходили все эти дни как по кругу и даже ни разу не столкнулись. Только молитва великого старца спасла меня от погибели.

Его же молитвами через три года я со слезами благодарности стояла у святых мощей. И сейчас, поднимаясь на клирос, прошу его благословения. Думаю, не без помощи преподобного сподобилась несколько лет трудиться в просфорне и трапезной. Молитвами святого преподобного Амвросия Оптинского да спасет всех нас Господь!

«Ничего так не ищет русский человек, как святыни»

Почему же с такой злобой ополчились на святых подвижников в XX веке? Да уже и в XIX-м Церковь и ее святые у многих образованных людей были, мягко говоря, не в чести… Выискивали недостатки, подкарауливали ошибки и падения…

Всю суть негативного отношения к Церкви объясняет Достоевский. Он сказал однажды: «Русский человек ничему так не радуется, как падению праведника, и говорит: “А-а-а! Если такие столпы, если такие светильники пали, то что же спрашивать с нас, простых людишек? Если такие не смогли удержаться, то что мы, простые люди?” И грехопадением праведника оправдывают свой грех и свою нечестивую жизнь».

Но тот же Достоевский пишет: ничего так не ищет русский человек, как святыни и святого, чтобы найти ее и его и поклониться; и говорит: «У меня неправда, у меня грех, у меня беззаконие, но должна же быть где-то эта правда, эта святыня, эта чистота, эта святость?» – взыщет ее и поклонится ей.

И, кстати, Петр I однажды сказал: «Оправдывать свои грехи, ссылаясь на чужие, – это все равно что умываться грязью».

Поэтому тянулись люди в Оптину: потому что тут действительно были подвижники, и не один-два, а целое братство.

Про старца Амвросия Лев Толстой сказал потрясающую вещь: «Этот почти парализованный человек, вечно болящий и на одре лежащий, который еле мог перекреститься, принимал в день десятки и сотни посетителей, еле говоря им что-то на пользу души, и к нему тянулись люди со всех концов России, и мне кажется, что этот человек сделал для духовной жизни России больше, чем все ее бытоулучшители». Лев Толстой несколько раз был в Оптиной. Под конец жизни он был у своей родной сестры – насельницы Шамординского монастыря монахини Марии, и сказал ей: «Знаешь, Машка, я бы согласился пойти в Оптину пустынь и стать там простым послушником – (граф, всемирно известный писатель!) – и выполнять там любую черную работу, но только при одном условии: чтобы эти монахи не заставляли меня молиться!»

То есть самый тяжелый труд – духовный труд. Все что угодно легче: вагоны разгружать… – только не молиться.

Сюда ведь приезжали почти все столпы нашей словесности…

Даже если мы просто перечислим тех, кто вращался вокруг Оптиной, мы поймем ее значение. Одних только писателей сколько сюда приезжало! Гоголь дважды был в Оптиной – в 1850 и в 1851 году; Достоевский в 1876 году – самый продаваемый писатель, самый читаемый писатель, переведенный на многие языки мира. А какое у него потрясающее внутреннее видение человека! В его книге «Братья Карамазовы» узнается Оптина пустынь: то, что он увидел тут, он изобразил в этом романе. Но, конечно, старец Зосима – это не старец Амвросий, но впервые мир позитивно познакомился с монастырской жизнью и старчеством изнутри благодаря Достоевскому. Посещение им Оптиной пустыни сыграло значимую роль в его жизни, в его отношении к вере, Православию и монашеству в целом.

Петр и Иван Киреевские, Аксаковы, Тургенев, философ Соловьев, писатель Поселянин, Сергей Нилус, Алексей Толстой, Царская семья, Елисавета Феодоровна, Константин Романов – все они были в Оптиной пустыни. Из наших современников – Распутин, Солоухин, Белов, Солженицын…

Приезжал, будучи Президентом Российской Федерации, Дмитрий Анатольевич Медведев…

Это было в 2010 году?

Да. В 2010 году Дмитрий Анатольевич Медведев в его бытность Президентом был в Козельске и присвоил Козельску звание Города воинской славы, тогда он посетил и Оптину пустынь, и Предтеченский скит.

Когда в скиту не знали, что ему подарить, привели Дмитрия Анатольевича Медведева в келью старца Амвросия и сказали: «Вот в этой келье, в этом месте жил этот великий человек». И скитоначальник, отец Тихон, подарил ему молитву Оптинских старцев, красиво оформленную, и говорит: «А хотите, я Вам ее прочитаю?» И он прочитал молитву, на что Дмитрий Анатольевич Медведев заметил: «Какая всеобъемлющая молитва!»

В этой молитве есть какая-то простота, мудрость, которая понятна всем, а где просто, там ангелов со сто. Сколько раз мы ее дарили разным директорам кирпичных заводов, руководителям типографий, медикам, военным, и все были очень благодарны! И у многих руководителей, у которых я бывал, видел ее на стене или на столе под стеклом. Она написана в Духе и Духом.

Почему эта удивительная молитва родилась именно в Оптиной?

Потому что Оптина пустынь – это золотая чаша, в которую сливалось все лучшее, духовное вино России. Святые бывали во многих монастырях, а святое братство – только здесь. Старцы жили Богом, дышали Богом, и у старцев Бог был на первом месте, а когда Бог на первом месте, тогда все остальное на своем. Тогда просвещаются ум и сердце, и от избытка сердца уста глаголют такие богодухновенные молитвы.

Андрей, будущий чиновник

Андрея я увидел на скамье возле южной монастырской стены. Вид у него был уставший, но умиротворенный. Трудник, догадался я.

И действительно, Андрей уже в третий раз приезжает в Оптину трудником, каждый раз по две недели, нынче послушание проходит в монастырском саду. «Мешков 15 яблок собрали вчера, облепиху собирал еще, исколол все пальцы, – Андрей не жалуется, это я его попросил живописать в красках жизнь современного трудника, – но в основном на подсобном хозяйстве работаем, коровники, лошади, кого только нет».

– Много среди трудников молодых?

– Хотелось бы больше, но есть. Наверное, не все молодые готовы в пять утра вставать! – смеется Андрей.

Самому Андрею рано вставать легко. Студенческая привычка. Учится он в престижном РАНХИГСе, на государственном управлении. То есть он будущий чиновник. «Хотя меня к этому не очень тянет, я бы лучше где-нибудь с людьми работал, а не в Госдуме».

– А что в Оптину тянет?

– Я занимался самбо 10 лет, потом травма случилась, лопнул сосуд в голове, после этого здоровье ухудшилось. И есть боязнь умереть без покаяния, так, наверное, сказать можно. Вот и езжу по монастырям. Еще с детства меня отец к вере привел.

А еще от суеты спасаюсь. В Москве очень бурный трафик, очень много посторонних дел, беготня, Интернет, мессенджеры… Сюда приезжаешь, думаешь, к чему вообще все это, все же бессмысленно. Но потом все равно приходится возвращаться – учеба, родители, которым нужно внимание…

…Мы сидим напротив могил братии монастыря, деревянные и черные железные кресты венчают усыпанные цветами холмики. Мой собеседник смотрят на все это не глазами паломника, а как бы сквозь кресты, сквозь цветы – так смотрят, что мой следующий вопрос – не хотел бы ты остаться в Оптиной навсегда? – отпадает сам собой.

– Приходится как-то держаться веры в миру, не забывать Бога. Конечно, это очень сложно. Потому что страсти одолевают постоянно, – не скрывает Андрей.

– Сейчас столько нападок на Церковь. Это уменьшает шансы найти понимание у сверстников? Возникают с ними споры на тему религии?

– Дьявол очень хитро вообще-то обманул наше молодое поколение, все негативное идет же в Интернете, да и жизнь вся теперь там. Люди даже не понимают, что есть другой мир, что есть Оптина, что вообще есть другая страна и другая жизнь. Все тяжелее объяснять невоцерковленным какую-то суть Православия, рассказывать о священниках. Никто не знает даже, что есть священнослужители, которые воевали, которые много добра делают… Обычно представление о них у молодых людей стереотипное, интернетное. Но надо отстаивать своих священников, всегда нужно это делать. Я обычно просто объясняю: вот, смотри, ты идешь в магазин за хлебом, но чтобы этот хлеб появился на прилавке, нужны посредники, кто-то его готовит, кто-то привозит. Без «кого-то» этого бы хлеба не было. Священнослужители – тоже посредники, без них невозможно совершить церковные таинства. Священник, как проводник, соединяет Бога и человека.

А нападки на Церковь, я не знаю, какие могут быть – Господь поругаем не бывает.

Колокольный звон сзывает всех на службу. Андрей извиняется и уходит. По пути кланяется тем могилкам, на которые так проникновенно смотрел всю беседу.

Бог слушает послушных

Почему нам так важно знать и хранить опыт старцев?

Потому что, кто сам себе советчик, тот сам себе враг. Отец Иоанн (Крестьянкин) мне говорил: «Читайте книги Оптинских старцев: в них вы найдете ответы на все ваши духовные вопросы». Ведь для нас важно иметь мнение святых отцов и в той или иной ситуации его применять, а не от своего ума действовать. Остались труды старцев, их письма, свидетельства об их жизни – сейчас уже многое издано, а спасение, как известно, во многом совете.

Как вы видите феномен старчества?

На могильном памятнике многих людей можно было бы написать следующие слова: они жили и не знали, для чего жили. Оптинские старцы знали, для чего живут. Они знали, может быть, немногое, но они знали почти все о главном, и это знание о главном – это духовная гениальность. Что такое старчество? – Это духовная гениальность. А что такое гениальность? – Это 90% труда и 10% осенения свыше. Это все не на пустом месте возникло. Бог слушает послушных. Каждый из старцев в свое время был учеником. Лучше называться учеником ученика, чем собирать бесполезные плоды своеволия. И за это ученичество, за искреннее послушание Господь дал им дары, которыми они сами потом делились: дар врачевания, дар видения духовной жизни… (Замечу: а самое страшное – это имитация такого дара. Когда люди, этого дара не имеющие, поступали так, как будто они имели этот дар, – руководили человеком, не видя Божией воли о нем.)

Старец Амвросий, бывало, медлил с ответом на заданный ему вопрос: «А я пока не слышу». То есть каждый из Оптинских старцев искал слышания воли Божией. Каждый из них был послушным. А Бог слушает послушных.

У старца Амвросия учителем был преподобный Лев?

Старец Лев, который звал его химерой, пустоцветом, но это уже была особенность старца Льва. Он бесконечно любил его и укорял его для духовной пользы, зная, что тот может это вынести.

«Для монаха укоризна и нравоучение – все равно что для ржавого железа щеточки», – говорил старец Амвросий. Из-за любви старец Лев так поступал. «И ржавчину с меня снимал усердно», – вспоминал старец Амвросий.

А какой из Оптинских старцев вам ближе всего?

Наверное, Лев, Макарий, Амвросий, Варсонофий. Но по характеру все-таки, наверное, Варсонофий и Лев.

«Мой супруг много лет курил»

(Елена С.) У меня вот такая история. Мой супруг много лет курил. Это, к сожалению, традиция его семьи. Бросать не собирался, потому что полагал, что не сможет. Когда я старалась говорить с ним на эту тему, он раздражался. Тогда я попросила нашего сына-подростка, чтобы он молился преподобному Амвросию за отца об избавлении от пагубной страсти. Через некоторое время мой супруг заболел раком кожи, а после операции сам решил бросить курить. Избавился он от страсти курения только по молитвам святого. Слава Богу за всё!

Понимать, для чего живешь

Отец Мелхиседек, вы были одним из первых насельников возрожденной в 1988 году Оптиной пустыни. А бывали здесь до этого?

В 1984 году. Я тогда учился в семинарии. И вот выпали выходные дни – 7 и 8 ноября. Когда-то я слышал, что есть такая Введенская Оптина пустынь… И я поехал туда с другом. На Киевском вокзале встретились с еще двумя студентами, которым пришла такая же мысль. Потом двое из этих четырех в 1988 году стали насельниками Введенской Оптиной пустыни – иеромонах Феофилакт (Безукладников), который теперь архимандрит и наместник Новоиерусалимского монастыря, и я.

А что-нибудь Оптинские старцы говорили о будущем возрождении России?

У старца Анатолия Оптинского было пророчество: «Корабль будет разбит, но и на обломках и щепках спасаются. Но не так будет с Россией: волей Божией корабль вновь соберется во всей своей красе и пойдет своим, Богом установленным курсом. Россия воспрянет и материально будет небогата, а духом будет богата, и в Оптиной еще будет семь столпов и семь светильников».

Почему и сейчас не прекращается поток паломников в монастыри?

Иван Ильин сказал: «В душе человека неизбывна тяга к святыне». А Достоевский определил это на века, написав: «Русский человек, если не поймет, для чего ему жить, он и жить не захочет, и скорее изничтожит себя, если даже вокруг будут только одни хлебы». Поэтому люди ищут не хлеба, а ищут смысла. В жизни человека есть два важных дня: день, когда он родился, и день, когда он понял, для чего родился. А люди подчас живут так, как будто никогда не придется умирать, а умирают так, как будто не придется жить. Но напомню: кто сам себе советчик, тот сам себе враг, лучше называться учеником ученика. Поэтому и искали руководства, чтобы не наломать дров. Например, Ф.М. Достоевский в 1876 году после смерти сына Алексея за сотни верст приехал из Питера в Оптину!

Оптина пустынь – это некий духовный фокус, от соприкосновения с которым возгорается дух, как под лупой. Старец Анатолий Оптинский сказал: не отбивайтесь от Оптиной пустыни; скольких она сделала и скольких она еще сделает небожителями!

С архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным)
беседовал Никита Филатов
Распечатать

24 января 2022 Источник: Московский Сретенский монастырь

Александр. Атеист, наверное

Александр человек немолодой, но это был первый человек, с которым я заговорил в тот день. Он привлек мое внимание тем, что слишком быстро вышел из Владимирского храма. Я как раз стоял на паперти и искал в толпе паломников, к кому бы пристать с вопросами для материала. К тому же Александр встал рядом со мной – отсюда ему было удобно снимать на свою видеокамеру купола Введенского собора.

– Чего-то вы быстро вышли, – не удержался я.

– Да это жене надо, она верит, по святым местам ездит, а я больше атеист, наверное.

Мне тут больше всего понравилось слово «наверное».

– Атеист, а места всё равно святыми называете.

– Ну, святые русские места – это же история.

Тут дождик пошел, давно собирался.

– Мы, в общем-то, только начали по святым местам ездить. Уже были в Дивеево, теперь решили здесь побывать. Надо же куда-то ездить. За границу не очень тянет, свое знать надо.

– И ничего в вашем сердце не екает, когда вы ходите по святым местам?

– Нет, – быстро отвечает Александр, будто был готов к такому вопросу, – я же говорю, я атеист, еще и коммунист бывший.

На этот раз мне нравится слово «бывший». Мне хочется с ним поговорить об этом, но тут Александр все-таки заходит в храм, а мое внимание переключается на компанию молодых людей.

Рейтинг
( 1 оценка, среднее 5 из 5 )
Понравилась статья? Поделиться с друзьями: