Первые христианские монастыри: как они появлялись и как были устроены

Что такое монастырь?

Монастырь — это дом для монахов: их семья, квартира и крепость. Это крошечный город со своим бытом и уставом. Это поселение, где все объединены одним — жизнью ради Бога и непрестанной памятью о Нем. Это обитель, в которой монахи, не отрицая современные государственные законы, живут ради законов духовных.

Монастыри могут располагаться где угодно (в черте города, рядом с ним или вдали от любого населенного пункта — например, на скалах).

Монастыри могут быть разного размера: от крошечного подворья с несколькими монахами до крупной Лавры, где братия может насчитывать сотни иноков.

Монастыри могут быть мужскими и женскими. Монастыри могут иметь, по сути, самые разные внешние признаки, архитектуру и формы, но всех их объединяет одно: это место, где собираются люди, душой оставившие мир. Оставившие в миру всё — вещи, привязанности, земные притязания, — оставившие там, по сути, тех самих себя и обретя, тем самым, себя новых.

Для монахов монастырь — ограда и опора в их Новой жизни, которая в идеале должна быть равноангельской.

См. также: Почему люди уходят в монастырь и кто такие монахи?

Для «мирян» монастырь — это возможность соприкоснуться с «инаким» миром: воочию видеть жизнь, построенную не по принципам и устремления бытия светского, но по принципам духовной, Евангельской, жизни.

Ведь, что такое монастырь по сути? Это частичка небесного, горнего мира на нашей земле. Место, где Дух Святой дышит и освящает всякого входящего и тем более — живущего там.

Можайский Лужецкий Ферапонтов монастырь.

«Если хочешь быть совершенным…»

Родился Феодосий около 424 года в Каппадокии в христианской семье. В детстве пел в церкви, учился по Псалтири и Евангелию и мечтал о подвигах во имя Христа, а после паломничества в Иерусалим, по святым местам, окончательно решил стать монахом. Нашел близ Метопы (теперь это Умм-Туба, арабский район в восточном Иерусалиме) подходящую обитель и стал изучать «канон пустыни», а потом направился на восток, в пустыню, нашел на вершине одного из горных кряжей пещеру, в которой, по преданию, провели ночь евангельские волхвы на обратном пути из Вифлеема, и поселился в ней отшельником.

Но даже великие отшельники редко оставались в уединении всю жизнь. Обычно к ним начинали приходить люди, желавшие научиться у них духовной жизни. Они обосновывались неподалеку от старца, постепенно образуя монашеские поселения, в которых иноки, хоть и жили раздельно, все же образовывали братство, собиравшееся на общую молитву и объединенное общим духовным отцом. Так и к Феодосию со временем стали стекаться ученики.

Как живут в монастыре?

Порядок жизни (иными словами — устав) у каждого монастыря может быть свой. В каких-то обителях он строже, в каких-то — «мягче». В рамках одного монастыря разные монахи ведут разного уровня молитвенную и аскетическую жизнь — каждый по силам, каждый по призванию.

При всей той разнице, которая возможна в устроениях монастырского бытия, все обители объединены одним: центральное место в распорядке дня и жизни монахов занимают молитва и богослужения. В монастырях, — в отличие от немонастырских, «приходских» храмов — проводится полный суточный круг богослужений, да и сами службы идут дольше.

В общих чертах день в монастыре складывается может складываться так:

• Пять или шесть часов утра: начало утренних богослужений. Их продолжительность зависит от дня или устава монастыря. В обычные дни утренние службы могут заканчиваться в девять, в праздничные — они могут продолжаться до полудня.
• После утренней службы: завтрак, трапеза
• Затем: короткий отдых и время послушаний (послушания — такая же неотъемлемая часть монашеской жизни, ибо праздность главный враг монаха. Кто-то во время послушании следит за чистотой на территории, кто-то за садом, кто-то ведет столярные работы, кто-то работает в хлеву — и так далее).
• В середине дня: трапеза (обед), затем — продолжение послушаний.
• Ориентировочно в четыре или пять часов дня начинаются вечерние службы, которые могут так же в зависимости ото дня продолжатся три часа и дольше.
• После вечерней службы — трапеза, короткий отдых
• Перед сном — общее или келейное молитвенное правило.

«У множества же верующих было одно сердце и одна душа»

Сам Пахомий основал 9 киновий. При нем такие монашеские общежития распространились по всему Египту, а потом и по Палестине.

Но Феодосию трудно было ему подражать. Место, которое он выбрал для монастыря, резко отличалось от тех, в которых располагалось большинство лавр: вместо каменной пустыни — открытая горная возвышенность с плодородной почвой. И монахам он ставил сложнейшую задачу: соединить созерцательную жизнь отшельника с трудом на благо ближним.

Здесь не было замкнутой и уединенной жизни: рядом с кельями по благословению Феодосия строились приюты для бедных и нуждающихся, которые стекались сюда во множестве, особенно в голодные годы, — правило монашеского устава, предписывавшее принимать всех приходящих, соблюдалось неукоснительно.

Преподобный Касссиан Римлянин писал, что «род сей жизни» — общежительный — «получил начало с апостольской проповедью», так как такого образа жизни придерживалось все множество верующих в Иерусалиме. В Деяниях апостольских говорится: У множества же верующих было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее… Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось то, в чем кто имел нужду (Деян. 4:32, 34–35).

Братия монастыря преподобного Феодосия быстро росла — число монахов в ней доходило до 700. Это были люди самых разных национальностей, пришлось устроить внутри обители четыре церкви: для греков, для грузин, для армян и для братьев, «одержимых злыми демонами».

Кто живет в монастыре?

Те, кто живут в монастырях, называются насельникам монастыря. Это:

Собственно монахи

В отличие от дореволюционного времени, сейчас нет правил — сколько должно быть или не быть монахов в монастыре. Все определяет жизнь.

Монахи — «духовный костяк» любого монастыря. О том, какие степени монашества бывают и вообще про монашество мы писали вот здесь.

Послушники

Кто такие послушники? Это люди, которые готовятся стать монахами, но по мнению настоятеля еще не готовы к этому. При этом, монастырь уже несет духовную ответственность за послушника.

Монахи со Святой горы Афон, первая половина XX века. Второй слева: преподобный Силуан Афонский.

Трудники

Кто такие трудники? Грубо говоря, те же послушники, только в самом начале пути. Они так же живут со всеми, так же исполняют послушания, трудятся.

Трудник на момент прихода в монастырь точно так же уверен, что предназначен для монашества, но, как показывает, практика: раз уж не всякий послушник в конце концов становится монахом, то среди трудников этот процент еще меньше. Первое вдохновение проходит, и человек уже понимает, что имел о монашестве или своих силах совсем неверное представление — и возвращается в мир. Или идет пробовать себя в другую обитель.

Гости, паломники

Это еще более «временные» для монастыря «постояльцы». Хотя бывали случаи, что именно из случайного «гостя», который оказывался в монастыре по нужде, — или паломника, — в итоге рождался монах.

Отцы-пустынники

Обычно основатели новых палестинских монастырей брали за образец какую-нибудь из существовавших обителей. Первая такая киновия (т. е. общежительный монастырь) была устроена еще в IV веке преподобным Пахомием Великим, который тоже начал свой подвиг с отшельничества. Но он видел, что уединенный образ жизни непосилен и не полезен для новоначальных. К творческой свободе отшельничества надо готовиться постепенно, и преподобный Пахомий организовал в Тавенисси, в Верхнем Египте, общежитие на началах строгого послушания. Основой его школы была верность установленным правилам до мелочей при полном отсечении своей воли или самоволия.

Явление ангела Пахомию

Монастырь Пахомия был воспитательным заведением, куда принимались даже несведущие в вере. Строгим искусом проверялись чистота и твердость намерений. Новоначальный поступал под руководство одного из старших братий. Иноки жили в отдельных домах, человек по 40, под руководством начальника. Для молитвы они собирались вместе. Рукоделие задавалось строго определенное, его нельзя было самовольно ни уменьшать, ни изменять, ни даже увеличивать. Это была общая жизнь, общий подвиг во взаимных заботах, где ничего не должно было быть утаенным.

Какие постройки бывают в монастырях?

По сути, единственное, что в монастыре должно быть обязательно — это хотя бы один храм и домик, где будут жить монахи. Комната, в которой живет монах, называется келлия.

В остальном, все зависит от размера монастыря и места его расположения.

Маленький монастырь святого Георгия в болгарском Помории.

Но давайте возьмем «усредненное» представление о монастыре. В нем могли бы быть такие постройки и сооружения.

• Собственно территория
  (она огорожена. На Руси раньше монастыри еще играли роль крепостей, а потому их стены были каменными, крепкими и высокими. Например, Свято-Троицкая Сергиевая Лавра несколько месяцев удерживала осаду поляков, и те так и не смогли ее взять).
• Центральный храм
  (собор). Место, где проходят либо главные, либо за малым исключением все богослужения.
• Еще один храм
  (в крупных монастырях их может быть два, три или сколько угодно). Как правило, используется редко — в дни самых крупных праздников и в иные значимые для монастыря дни.
• Братский корпус
  . Это дом, где располагаются келлии — комнаты монахов и послушников.
• Трапезная
  (столовая). Иногда располагается в жилом, братском, корпусе.
• Гостевой дом.
  Может быть, совсем маленьким, а может быть большим многоэтажным корпусом. Бывают отдельные гостевые домики для монахов и архиереев с других монастырей.
• Столовая для паломников.
• Церковная лавка —
  свечки, иконы, книжки, церковная утварь на продажу.
• Другие здания.
  В них может располагаться все, что угодно — от воскресной школы, до монастырского издательства.

Болгария. Поморие. Монастырь св. Георгия Победоносца. Типичная территория небольшого монастыря. Справа — братский корпус.

Рекомендации

1. Евангелисти, Сильвия (2008). Монахини: История монастырской жизни, 1450-1700 гг.
   . Oxford University Press. п. 38-39. ISBN 9780199532056 . Наконец, независимо от религиозных убеждений, монастыри оставались возможной моделью для женщин — как католических, так и протестантских. В протестантской Германии формы женской религиозной ассоциативной жизни не исчезли, а выжили в форме протестантских монастырей. Ими могла управлять лютеранская настоятельница, и населяли лютеранские монахини с религиозными привычками, которые утверждали, что принадлежат к монашескому ордену, как это ни парадоксально.
2. Видеть Этым на линии

Сколько монастырей в России?

Число православных монастырей в России постоянно растет. Сейчас их больше 800. В 1986 году их было меньше двадцати.

Главным монастырем России является Свято-Троицкая Сергиева Лавра.

Один из старейших монастырей России — Никитский монастырь в Переславле-Залесском.

«Значение монастырей для нашего региона трудно переоценить»

С епископом Переславским и Угличским Феоктистом мы встретились в Богоявленском женском монастыре Углича, где промыслительно оказались в день перенесения мощей царевича Димитрия из Углича в Москву (1606 г.). На территории вверенной попечению Его Преосвященства епархии с населением 120 000 человек находится 10 монастырей и более 200 храмов. Традиционно привлекательный для паломников и туристов регион – епархия включает в себя пять районов Ярославской области – вновь готовится принять гостей из столицы и других российских городов. Этим летом, когда значительная часть россиян проводит отпуск в своей стране, поток туристов вряд ли уменьшится. Мы попросили владыку Феоктиста рассказать о том, как насельники монастырей относятся к необходимости принимать у себя многочисленных гостей; о просветительской деятельности древних обителей и духовном смысле послушания.

Владыка, монастыри и храмы Переславля и Углича ежегодно посещает большое число паломников и туристов. Желающих помолиться у святынь, увидеть величественные архитектурные ансамбли Древней Руси едва ли станет меньше и этим летом. Скажите, не мешают ли духовной жизни насельников монастырей многочисленные гости?

Когда человек решает стать монахом и начинает задумываться о том, в какой монастырь ему поступить, он, конечно же, должен принимать во внимание особенности той или иной обители, сложившиеся под влиянием исторических, культурных или географических условий ее существования. Может быть, кто-то со мной не согласится, но наше православное монашество видится мне вовсе не однородным. В лоне Русской Православной Церкви много самых разных с точки зрения своего устроения монастырей. Их уставы, история, традиции порой довольно существенно отличаются друг от друга… И эти различия не были придуманы искусственно, их заложили сами основатели этих обителей.

Например, Данилов монастырь в Переславле, основанный Даниилом Переславским, традиционно занимался социальным служением. Преподобный Даниил дал вполне определенный устав и наставления братии, касающиеся этого служения. Он сам заботился о людях, о которых некому было позаботиться, – хоронил усопших, не оставивших средств на погребение, проповедовал трезвый образ жизни (не благословлял даже хранение в обители никакого вина, кроме того, что использовалось на богослужении), и сегодня монастырь продолжает традиции своего основателя – занимается социальной и просветительской деятельностью. Я убежден, что жизнь монастыря только тогда бывает благополучной, когда монастырь исполняет заветы своего основоположника.

Если человек, решивший стать монахом, приходит в один из переславских или угличских монастырей, это означает, что он будет подвизаться в обители, расположенной в туристическом месте, и должен быть готов к миссионерскому служению. Тому человеку, который по своему устроению склонен к уединению, наверное, лучше искать другое место для монашеского подвига. В нашей стране есть удаленные от центральной части России епархии, монастыри которых с радостью примут послушников, есть удаленные от мирской суеты скиты… Словом, возможностей для уединенной молитвенной жизни много, а вот насельники монастырей, которые находятся в исторически значимых местах, не имеют возможности повесить на ворота засов и сказать паломникам: монастырь – для монахов, а вас мы принимать не будем.

Согласитесь, довольно странно будет выглядеть, скажем, ропот постриженика Троице-Сергиевой лавры, который решит возмутиться видом туристов и бесконечных автобусов с иностранцами. Разве изначально не было понятно, что это исторически значимое место ежегодно посещают сотни тысяч людей из разных стран, и они имеют такое же, как и все мы, право доступа к сокровищам архитектуры, искусства и духовной традиции Святой Руси?

Что же касается собственно духовной жизни, и того, чтó ей мешает, а что помогает, то здесь, конечно, не может быть двух мнений: основным делом монаха является молитва. Но кроме основного дела у каждого инока должно быть поделье – занятие, которым он зарабатывает себе на жизнь. Поделья бывают разными. Служение другим людям, в том числе и приезжающим в монастыри паломникам, тоже можно назвать подельем. Поэтому тем, кто стремится в монастыри нашей епархии, надо сразу понять, что его поделье так или иначе будет связано с приемом гостей.

Вы упомянули Свято-Троицкий Данилов монастырь, настоятелем которого стал игумен Пантелеимон (Королев). До недавнего времени отец Пантелеимон был насельником Свято-Преображенского скита московского Данилова ставропигиального монастыря, известного в православном мире своей издательской деятельностью. Насельники скита занимались переводами творений насельников Святой Горы Афон и не только ими. Будет ли переславский Данилов монастырь заниматься просветительской работой?

Да, игумен Пантелеимон человек опытный, талантливый, образованный… Свои таланты он пускает в рост, как этого и требует от нас Господь, так что силами монастыря мы планируем развивать в епархии издательскую деятельность. Конечно, это дело требует финансовых вложений и наличия творческих людей, но в планах есть развитие просветительской работы. Сейчас отец Пантелеимон возглавляет редакцию журнала «Ковчег», есть и другие проекты.

Расскажите, пожалуйста, немного об этом журнале.

До недавнего времени «Ковчег» был обычным епархиальным изданием, публиковал на своих страницах летопись епархиальной жизни и был интересен в лучшем случае тем, кто в этой жизни участвует. Сейчас мы переосмыслили концепцию журнала, ушли от прежней идеи и попытались сделать издание интересным не только местным жителям, но и тем, кто приезжает в нашу епархию. Нынешний «Ковчег» ориентирован, в первую очередь, на москвичей, потому что именно они являются у нас наиболее частыми гостями. По статистике Переславль в настоящее время – самое популярное для Москвы направление туризма выходного дня, жители столицы активно посещают наши храмы, монастыри и другие исторические места, поэтому мы стараемся знакомить читателей с происходящими у нас событиями, увлекательно рассказывать о святынях и достопримечательностях епархии, интересных людях нашего края. Мы активно сотрудничаем с Угличским государственным историко-архитектурным и художественным музеем, Переславским музеем-заповедником, где работают замечательные специалисты, ученые-энтузиасты, которые предоставляют информацию для журнала и пишут интересные статьи о культурных и исторических объектах. Мы хотим, чтобы у человека, выбирающего наше направление для поездки на выходные, была возможность предварительно познакомиться с достопримечательностями, которые он планирует посетить, побольше узнать о них, так сказать, из первоисточника.

Еще «Ковчег» в своем новом формате никогда не публиковал и не будет публиковать какие-либо изображения правящего архиерея. Но в каждом номере есть мои статьи, посвященные Евангелию. Подобные тексты я пишу для радио «Вера», в журнале же они выходят в несколько расширенной и более свободной форме.

Владыка, из новостей, поступающих из Вашей епархии, читателям «Монастырского вестника» запомнились те, что были посвящены круглому столу «Роль монастырей в формировании социокультурного пространства малых городов». Кто был инициатором и автором идеи этого форума?

Конечно, мне хочется сказать, что автором был я, но это было бы неправдой. Епархия довольно активно, как мне кажется, участвовала в организации форума, но все же инициатором был Феодоровский монастырь и его игумения Даниила (Севериненко), поэтому я не стану приписывать себе чужие заслуги.

Этот круглый стол стал первым мероприятием постоянно действующего Свято-Феодоровского историко-культурного форума. Первоначальная его задача была локальной и касалась непосредственно Феодоровского монастыря. Вокруг святынь обители бытует довольно много мифов, и экскурсоводы включают в свои тексты информацию, которая подчас не соответствует действительности. Для того чтобы развенчать эти мифы, мы собрали экспертов, историков, других специалистов, вместе обсудили существующую проблему, вместе подумали о том, как именно следует готовить людей, которые работают с туристами и паломниками, как доносить до широкого круга людей достоверную информацию. И, конечно же, мы хотели привлечь внимание общественности к своим святыням.

В Переславле-Залесском, где численность населения менее сорока тысяч человек, действуют четыре монастыря. Самому молодому из них – Свято-Троицкому Данилову мужскому монастырю – в 2022 году исполнилось 510 лет. Значение монастырей для региона трудно переоценить. Руководитель Отдела охраны объектов культурного наследия Переславской епархии Ю.Ю. Епишкина в своем выступлении говорила о том, что Феодоровский монастырь с самого своего основания является «не только духовным центром, но и градообразующим элементом городской среды, центром, формирующим вокруг себя ландшафтную архитектуру и оказывающим значительное влияние на культурную и хозяйственную жизнь города». Участники форума были единодушны в вопросе о необходимости возрождения монастырских и храмовых ансамблей, а главное, духовной жизни наших обителей.

Сама постановка вопроса о значении монастырей в формировании социокультурного пространства русских городов, кажется, должна заинтересовать не только историков и культурологов, но и педагогов, журналистов, да и вообще самые широкие слои российской общественности. Будем надеяться, что примеру Переславской епархии последуют и другие епархии и митрополии, чьи монастыри оказали и продолжают оказывать заметное влияние на духовную и культурную жизнь регионов, в которых они находятся.

В прошлогоднем интервью «Монастырскому вестнику» Вы немного рассказали об особенностях монастырей своей епархии. Скажите, как в настоящее время складываются Ваши отношения с насельниками монастырей? Какие они, наследники древнейшей на Руси монашеской традиции?

Надо сказать, что у нас здесь вообще живет много очень хороших людей – и монахи, и священники – тоже совершенно замечательные. Буквально сегодня утром я открыл фейсбук, и там кто-то поместил довольно известные, пророческие, как мне кажется, слова покойного ныне петербургского протоиерея Василия Ермакова о том, что в храмы будут приходить люди, но из-за того, что это будет популярно, модно и, может быть, денежно, придет много случайных людей, которые придут не ради служения Христу, а ради комфорта, денег и чего-то другого.

Не будем скрывать, действительно в Церкви, все это, к сожалению, есть. Но если мы вернемся сюда, в нашу епархию, то увидим, что на сто тысяч населения здесь действует около ста зарегистрированных приходов и десять монастырей. Численность духовенства составляет порядка 150 человек. Для сравнения, в Волгоградской епархии, откуда я был направлен в Переславль, проживает полтора миллиона человек, но при этом – те же самые 150 человек духовенства. Другими словами, плотность приходящихся на единицу населения духовенства, монашествующих, монастырей и храмов в нашей епархии такая, какой, пожалуй, нет больше нигде в Российской Федерации. Поэтому тот, кто решает нести церковное послушание здесь, отчетливо понимает, что это не Москва, не Петербург, не какой-то крупный город, где есть плотный поток людей и, как следствие, довольно комфортная в финансовом смысле жизнь. Здесь же я зачастую служу в селах, где проживают два-три человека, а села с населением сто человек – по здешним меркам считаются почти мегаполисами. Само собой, что в этих населенных пунктах подвизаются такие священники, которых иначе как подвижниками назвать нельзя.

Соответственно человек, который принимает монашество или священство в нашей епархии, знает, что у него здесь никогда не будет избытка финансов, у него никогда не будет комфорта, его ждет лишь абсолютно бескорыстное служение Христу через служение людям. В нашей епархии чрезвычайно много памятников архитектуры, как федеральных, так и региональных. К сожалению, государству не удается взять на себя заботу по их восстановлению, такая забота ложится на плечи нашего духовенства. Когда я вижу то, что удается сделать в каких-то совершенно глухих деревнях, то мне хочется замереть в благоговейном восторге перед нашими отцами-подвижниками. Порой я не знаю, как выживают эти отцы. На мой взгляд, это настоящие святые современности. Кроме того, здесь ведь невозможно спрятаться, на любого человека ложится довольно ощутимая нагрузка, и труд каждого легко увидеть. Конечно, епархия старается помогать, изыскивать какие-то ресурсы, но всякий раз я воспринимаю служение этих людей как чудо, которое Господь являет в наши дни.

Какой совет Вы дали бы человеку, который хочет прийти в монастырь Вашей епархии?

Совет прост: пусть приходит! Пусть приходит, но прежде надо себя испытать. Надо понять, что такое монашество. Ведь самой главной проблемой современного человека, как мне кажется, является инфантилизм. В нашей стране и большое количество разводов, оттого что люди считают – они могут сказать своей жене и детям: «это не мое, я ухожу». Так же люди порой относятся и к монашеству. Но мне думается, что, если хочешь быть монахом, надо начинать бороться с собственным инфантилизмом, серьезно относиться к себе, своей жизни, своим словам и поступкам. И если в душе еще есть какой-то восторг, иллюзии, нездоровое бурление чувств, то надо дождаться, когда все это закончится. Ну, а ждать, конечно, лучше в монастыре.

Фотограф: Владимир Ходаков

Кирилло-Белозерский мужской монастырь

Считается, что здесь царская чета вымолила наследника, который позже стал Иваном Грозным. После революции монастырь разорили, его настоятеля расстреляли. Все вывезли, а также забрали монастырскую библиотеку. Его могли бы разрушить и снести, если бы в 1924 году здесь не открылся музей-заповедник. До сих пор верующие пытаются возродить монастырскую жизнь в его стенах.

Иконография

В монастырях писались иконы, которые, наряду с фресками и мозаиками, составляли жанр живописного искусства, разрешенный церковью и всячески ею поощряемый.

Выдающиеся живописцы древности отразили в иконе как религиозные сюжеты, так и свое видение окружающего мира, запечатлели в красках не только христианские догматы, но и собственное отношение к актуальным проблемам современности. Поэтому древнерусское изобразительное искусство вышло за узкие рамки церковного улитаризма и стало важным средством художественного отражения своей эпохи-явлением не только чисто религиозной, но и общекультурной жизни.

XIV-начало XV вв. — это расцвет иконописи. Именно в этом произведении русским художникам удалось в полной мере выразить характер страны и народа, подняться на высоты мировой культуры. Светилами иконописи, конечно, были Феофан Грек, Андрей Рублев и Дионисий. Русские иконы стали не только предметом живописи, но и предметом философских дискуссий, они много говорят не только искусствоведам, но и социальным психологам, они стали неотъемлемой частью жизни русского народа.

Провидение очень редко располагает к тому, чтобы в течение 150 лет один за другим жили и творили великие деятели культуры. России XIV-XV веков повезло в этом отношении — у нее были Ф. Грек, А. Рублев, Дионисий. Первым звеном в этой цепи был Феофан-философ, книжник, иллюстратор, иконописец, пришедший на Русь уже сложившимся, но не застывшим в темах и приемах письма мастером. Работая в Новгороде и Москве, он сумел создать фрески и иконы, совершенно непохожие друг на друга с одинаковой изысканностью. Грек не брезговал приспосабливаться к обстоятельствам: буйный, поражающий неуемной фантазией в Новгороде, он мало походил на строго канонического мастера в Москве. Неизменным остается только его мастерство. Он не спорил со временем и заказчиками, а учил жизни и премудростям своей профессии русских художников, в том числе, наверное, и Андрея Рублева.

Рублев пытался произвести переворот в душах и умах своих зрителей. Он хотел, чтобы икона стала не только объектом поклонения, наделенным магической силой, но и объектом философского, художественного и эстетического созерцания. О жизни Рублева, как и многих других мастеров Древней Руси, известно немногое. Почти вся его жизнь связана с Троице-Сергиевым и Андронниковым монастырями в Москве и Московской области.

Самая известная икона Рублева — «Троица» — при жизни автора вызывала споры и сомнения. Догматическое понятие Троицы — единство божества в трех лицах: Бога Отца, Бога сына и Бога Святого Духа-было абстрактным и трудным для понимания. Не случайно учение о Троице породило огромное количество ересей в истории христианства. А на Руси XI-XIII веков храмы предпочитали посвящать более реальным образам: Спасителю, Богородице, Николе.

Рублев различал в символе Троицы не только отвлеченно-догматическую идею, но и жизненно важную для того времени идею о политическом и нравственном единстве русской земли. В живописных образах он передал религиозную перифразу вполне земной идеи единства, «единства равных». Подход Рублева к сути и смыслу иконы был настолько новым, а прорыв от канона-настолько решительным, что настоящая слава пришла к нему только в XX веке. Современники ценили в нем не только талантливого живописца, но и святость его жизни. Затем рублевские иконы были возобновлены более поздними авторами и исчезли вплоть до нашего века (не будем забывать, что через 80-100 лет после создания иконы потемнели от олифы, покрывавшей их, и живопись стала неразличимой.

Мы также немного знаем о третьем корифее иконографии. Дионисий, по-видимому, был любимым художником Ивана III и оставался мирским живописцем, не принимая обетов. На самом деле смирение и послушание ему явно не присущи, что отражено на его фресках. И эпоха была совершенно иной, чем времена Грека и Рублева. Москва торжествовала над Ордой, и искусству было приказано воспевать величие и славу Московского государства. Фрески Дионисия не достигают, пожалуй, высокой устремленности и глубокой выразительности рублевских икон. Они созданы не для размышлений, а для радостного восхищения. Они являются частью праздника, а не предметом вдумчивого созерцания. Дионисий не стал пророческим прорицателем, но он непревзойденный мастер и мастер цвета, тонов необычайно светлых и чистых. С его работой церемониальное, церемониальное искусство стало ведущим. Конечно, они пытались подражать ему, но его последователям не хватало чего — то малого: меры, гармонии, чистоты-вот что отличает истинного мастера от прилежного ремесленника.

Мы знаем по именам только некоторых монахов-иконописцев, резчиков, писателей, архитекторов. Культура того времени была до известной степени анонимной, что вообще характерно для средневековья. Смиренные монахи не всегда подписывали свои труды, а мирские мастера не слишком заботились о своей прижизненной или посмертной земной славе.

В XV-XVI вв. Троицкий монастырь стал местом создания великолепных икон и произведений прикладного искусства, а также своеобразным учебным центром, где обучались мастера-изографы и ювелиры. Троицкие иконы были отправлены в другие монастыри и церкви и преподнесены в качестве подарков иностранным гостям.

В Колязинском монастыре есть своя ремесленная школа. В Тверском Спасо-Преображенском монастыре работали также Колязинские иконописцы и резчики. В Ипатьевском монастыре была создана собственная иконописная школа.

Это была эпоха соборного творчества. Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим, наш современник, писал об этой эпохе в работе «Опыт народного духа» так: «Дух соборного труда коснулся всех областей творчества. Вслед за политическим собиранием России, одновременно с ростом экономических связей между различными частями государства, началось культурное собирание. Именно тогда умножались произведения агиографической литературы, создавались обобщающие летописи, а достижения крупнейших губернских школ в области изобразительного искусства, архитектуры, музыки и пения, декоративно-прикладного искусства стали сливаться воедино во всероссийской культуре.»

Хроника

Оригинальная русская литература появилась примерно в середине XI века. Многие древнейшие русские произведения не вписывались в каноны жанров, пришитые к нам из других стран. Среди переводных произведений невозможно найти точного соответствия жанру русских летописей: «Учение Мономаха», «Слово о полку Игореве», » Молитва Даниила Точильщика»… И хотя эти произведения не были религиозными, литургическими, они уже не могли стоять вне христианского предания, христианской истории, и действия людей и явления жизни в этих произведениях не могли не быть проверены евангельскими заповедями.

Летопись-жанр древнерусской литературы. Это был один из первых оригинальных жанров русской литературы, и летопись закончилась в XVIII веке, с окончанием древнерусского периода литературы. Хроники немного похожи на византийские хроники. А также хроники-и это исторические повествования о днях минувших и рассказ о современных событиях. Летописец, а часто и летописец, начинает повествование с древних библейских времен, с самого начала, с сотворения мира.

Разница между летописью и летописью состоит в том, что в летописи события располагаются по царствованиям, а в летописях-по годам. Для летописца важна не продолжительность царствования, а последовательность событий. Каждая летописная статья начинается словами: «В лето…», а затем называется год от сотворения мира и описываются события этого года.

В летописи нет сюжетного представления событий, нет интриги, нет вообще связного рассказа об истории. Существуют только отдельные факты и отдельные рассказы об отдельных событиях.

«Система изображения хода исторических событий в летописце есть следствие не» особого мышления», а особой философии истории, — писал Д. С. Лихачев. Летописец описывает весь ход истории, а не соотношение событий. Она описывает движение фактов в их массе. Это показывает» тщеславие » истории.

Летопись отражала различные формы устной речи. Например, краткие речи, с которыми князья обращались к своим дружинам перед битвой, указывают на умение выразить в нескольких словах емкое содержание ободрения и вдохновения воинов.

Летописец, обычно монах, не мог жить вне христианского мира, христианской традиции. Конечно, летописец не мог рассказать о событиях прошлого по собственным впечатлениям, поэтому он переписывал старые, более ранние летописи и дополнял их рассказами о своем времени. Чтобы его работа не стала чрезмерно большой, ему приходилось пропускать одни события, а другие пересказывать своими словами. При отборе событий летописец вольно или невольно предлагал свой взгляд, свою оценку истории.

Крупнейшим центром летописного письма в XI-XII веках был Киево-Печерский монастырь, значительный центр русской культуры и просвещения того времени. Летописцы Киево-Печерского монастыря создали обширные летописные своды-драгоценные свидетельства о прошлом русской земли.

Таким образом, древнейшая из дошедших до нас летописей-это»Повесть временных лет». Она была составлена монахом Киево-Печерского монастыря Нестором в начале XII века. События хроники разворачиваются между двумя братскими соглашениями, попытками установить любовь и мир, и нарушением этого соглашения. Нестор говорит, размышляет о знаменательных событиях в истории Руси: о крещении, о войнах, о победах и поражениях, праздниках, скоморохах, волхвах. Он обращается к народным сказкам и легендам. От поэтических преданий он переходит к деловым переговорам Руси с Константинополем, от агиографического повествования о Борисе и Глебе — к военному рассказу.

Одним из самых замечательных литературных памятников Киевской Руси является «Печерский патерик», собрание биографий самых известных монахов Киево-Печерского монастыря.

Ипатьевский свод позаимствовал условное название у одного из Костромских монастырей и хронологически связан с первым десятилетием XV века, но есть и более поздние версии, известные под разными названиями и иногда существенно отличающиеся по содержанию. И здесь специалисты различают разные ранние источники. Считается, что основной основой был кодекс XIII века. создан в юго-западных областях России и поэтому содержит много сведений о Галицко-Волынском княжестве. Кодекс включает в себя третью редакцию Повести временных лет, а также исторические сведения вплоть до 1292 года; до 1200 года это были в основном киевские события, а затем галицко-Волынские события.

Конечно, летописи из других мест также играют важную роль в изучении Древней Руси; в то же время стоит подчеркнуть их исключительное обилие. Летописное искусство развивалось веками, вплоть до XVI в., а в период раздробленности и татаро-монгольского ига география записей сузилась, и их содержание было посвящено местным событиям. Так было в древнейших летописных центрах, в Киеве, в Суздале, Галиче, то же самое произошло в Ростове-Суздальском, Пскове и Твери, а затем и в Москве.

Все это многообразие тем, событий и жанров служит определенной цели — помогает летописцу рассказать об истории России как пути от тьмы к свету — от язычества к христианству. Летописец смотрит на исторические события с точки зрения христианской морали, видит в истории и деяниях людей борьбу духов света и тьмы, Бога и дьявола.

Небесное в летописи едино с земным: летописец обращается к Богу с молитвой, чувствует постоянную связь с Ним и ждет от Него помощи в Своем деле. Христос присутствует перед летописцем в каждый момент его земного существования .

Вечное в летописи дано в аспекте временного. Чем больше подчеркивается временность событий, тем больше раскрывается их вечный и вневременной смысл. Чем чаще летописец вспоминает о быстротечности и скоротечности бытия, тем медленнее и эпичнее летописное изложение. Время подчинено вечности. В летописи все события подчинены плавному и размеренному течению времени.

До XVII века зависимость земных событий от высшей небесной воли оставалась для русского историка неоспоримой. Но авторы XVII века гораздо реже, чем летописцы прошлых веков, ссылаются в своих книгах на события библейской истории, проводят с ними параллели, видят связь. И летописные повествования начинаются не с древних библейских времен, как это было раньше принято, а с событий самого недавнего прошлого. И таким образом разрушаются старые правила летописного повествования. И вскоре само существование жанра хроники подходит к концу.

В новое время отдельно вспоминаются летописи многотомных историй XVIII-XIX веков, написанные В. Н. Татищевым, Н. М. Карамзиным, В. О. Ключевским, С. М. Соловьевым… Историки начинают повествование с древнейших времен Руси и включают в свою работу известные им летописные сюжеты. Но они представляют их по — своему, исключают вечный план событий-обращение к библейской истории, молитвы, оставляют их-временными, преходящими, конкретными. История в их представлении-это череда безвозвратно промелькнувших событий.

Историческое время изображается вне христианского закона, протекающим по законам общества. История Земли-это социальная история. Человек здесь находится в центре исторического движения, и успехи и неудачи людей не зависят от воли Бога. Связь между земным и небесным, вечным и временным разрушилась. Космос древнего летописца распался, сменившись иным образом мира — историком нового времени.

Таким образом, летопись просуществовала на Руси и в России очень долго, хотя и не навсегда. С XVI века стали развиваться другие формы исторических записей, но в следующем столетии были созданы летописи, особенно в Сибири. А в Новгороде они появились еще в XVIII веке.

Вывод

Из сказанного можно сделать вывод, что Киево-Печерская обитель и другие монастыри в Древней Руси помогли распространению христианства. А также они помогли распространению книжного искусства и просвещения на Руси. Князь Ярослав дал указание, чтобы монастыри обучали бесплатно грамоте народ. И, кроме того, за свой счет содержали школы и училища для народа. Не будет преувеличением, если сказать, что монастыри были Академией наук и Академией художеств. И, конечно, Институтом истории и музеем, консерваторией и Институтом архитектуры одновременно. Но самой главной задачей монастырей было распространение веры Христовой на Руси. Между тем, в XIII – XIV веках на Руси уже насчитывалось около 200 монастырей. Кроме монастырей школы стали открывать и в церквях.

Доброго всем здоровья. Не забывайте подписываться на мои обновления.

С вами была Лариса Колосова.

Основатели Киево-Печерского монастыря

Основателем Киево-Печерского монастыря были два монаха – святой Антоний и Феодосий

. Антоний с юных лет любил странствовать. Он был набожным и благочестивым человеком. Странствуя по Греции, Антоний достиг святой горы, где было несколько монастырей. Ему понравилась жизнь в монастыре. И он захотел стать монахом. Игумен разъяснил ему все правила монашеской жизни и, после этого, постриг его в монахи. По возвращению на родину, Антоний поселился в уединенной пещере. И стал вести отшельнический образ жизни.

Между тем, когда люди узнали про его образ жизни, то стали проситься к нему на поселение. Первым поселился около него Никон, а позже, в 1032 году, пришел и Феодосий.

Воинское значение гарнизона Соловецкого монастыря и настоятель-воевода

Наиболее насыщенной военными событиями считается история Соловецкого монастыря, бывшего фактически главным форпостом Русского государства на Белом море. Военный гарнизон на Соловках появился после 1571 года, число стрельцов доходило до 1000. Игумены сами приобретали пушки и строили фортификационные сооружения. Благодаря этому Соловецкий монастырь успешно отразил натиск шведов в 1582 и 1611 годах. «Соловецкие монахи настолько освоились с военным делом, что нашли возможным просить царя Михаила Фёдоровича не назначать более в Сумский острог для заведывания и командования монастырскими и «прибылыми стрельцами» особых воевод, а предоставить это дело соловецкому настоятелю с братиею, — писал церковный историк протоиерей Иоанн Сырцов. — В 1637 году последний воевода Тимофей Крапивин сдал соловецкому настоятелю Варфоломею все письменные дела, острожные ключи, весь оружейный снаряд и отправился навсегда в Москву. Теперь соловецкий настоятель стал в буквальном смысле «северный воевода». С 1654 года ввиду шведской угрозы и малочисленности стрельцов инокам самим пришлось учиться ратному искусству. На Соловках появилось письменное военное «расписание», где были распределены обязанности на 425 поставленных «под ружьё» монахов. Старцы со своими подручными были «приписаны» к разным башням с пушками. В результате монахи не только научились владеть оружием, но и «до известной степени усвоили дух военной храбрости и отважности». А учитывая религиозный фанатизм, свойственный многим из них, воины-монахи, не боящиеся смерти, представляли из себя грозную силу. Однако вместо того, чтобы сражаться с иностранцами, вскоре монахи повернули оружие против царских стрельцов. Не приняв реформ патриарха Никона, Соловецкий монастырь восстал, и с 1668 по 1676 год успешно оборонялся против московских войск. Лишь с помощью 10-тысячной рати воеводе Ивану Мещеринову удалось в конце концов взять Соловки. При этом погибли почти все иноки-раскольники — из 700 насельников монастыря выжило лишь 14 человек.

Валаамский Спасо-Преображенский мужской монастырь

Расцвет монастыря пришелся на XIX век. После революции он остался на территории Финляндии, благодаря чему смог устоять, но подвергался дискриминации со стороны финских властей. До 1940 года Валаам принадлежал Финляндии, но потом вновь отошел к России после русско-финской войны. Сейчас к нему стекаются паломники, которых привлекает не только история обители, но и красивейшие пейзажи.

Введенская Оптина пустынь

В 1821 году здесь появился скит, в нем поселились пустынники. К ним тянулись люди со всей России, пытаясь получить ответы на свои вопросы и исцеление. После гибели сына Ф.М. Достоевский пробыл в скиту 3 дня.

Монастырь прославился Оптинскими старцами, которые стали утешителями народа. После революции Оптина пустынь закрыли, здесь размещался и дом отдыха, и концлагерь, и госпиталь. В 1987 году ее вернули церкви.

Монашество на Руси

Монашество впервые появилось на Руси после принятия христианства. Хотя на Востоке и в Греции оно зародилось намного раньше.

Прежде всего, люди, недовольные своей прежней жизнью, уходили из дома. И они поселялись где-нибудь в уединенном месте, подальше от людской суеты. Жили они сначала в одиночестве. Постепенно к этому одинокому человеку подсоединялись другие. В результате стали появляться монастыри (уединенные жилища). Прежде всего, обитателями таких монастырей были монахи (одиноко живущий, инок).